Студопедия

Главная страница Случайная лекция


Мы поможем в написании ваших работ!

Порталы:

БиологияВойнаГеографияИнформатикаИскусствоИсторияКультураЛингвистикаМатематикаМедицинаОхрана трудаПолитикаПравоПсихологияРелигияТехникаФизикаФилософияЭкономика



Мы поможем в написании ваших работ!




Просодическое оформление иронических и саркастических высказываний в звучащей речи

Одной из причин того, почему ирония и особенно сарказм представляют такую сложность для русскоязычных учащихся, может быть почти полное отсутствие интонационных и ситуационных сигналов их употребления. Как утверждает, например, Дэвид Кристал, «стандартная русская интонация для утвердительного предложения звучит саркастично для англичанина»12: «...есть некоторые эмоции, которые по-особому, специфически проявляются интонационно в каждом отдельном языке. Хорошим примером здесь является сарказм. Сарказм — это такая характеристика, которая очень специфична для каждого языка, и часто бывает очень трудно догадаться, когда иностранец высказывается саркастично. Давайте приведем пример. Русские часто оказываются с этим в затруднительном положении [...] позвольте, я объясню положение дел на случай, если вы об этом не знаете. Какова основная интонационная характеристика английского сарказма? Это употребление ровного тона. Это тон, который не особенно отрабатывают в процессе преподавания, потому что его не упоминают в большинстве учебников. О'Коннор и Арнольд, например, не упоминают его. Но ровный тон является здесь обычным, если используется в конце предложения. Так, вы говорите вещи типа: "Что Вы думаете о фильме, который смотрели вчера?" и вам отвечают (произносит монотонно, на низком уровне тона, с финальными ровными тонами): "Это было восхитительно. Великолепно. Замечательно. Прекрасно. Не могу дождаться, когда увижу еще раз". И чем более ровным и невыразительным вы сохраняете уровень тона, тем большую иронию и сарказм вы подразумеваете. Итак, таково положение дел в английском языке, а говоря более точно, таково положение в RP ("принятом произношении"). Кстати, это не обязательно обстоит так для всех английских акцентов, но это уже другая история. Русские, однако, конечно же, используют ровный тон как показатель утвердительной интонации. Поэтому совершенно обычной характеристикой стандартного московского варианта русского языка является то, что говорят как бы "та—да—да—да—да—да" (воспроизводит интонацию, которая кажется ему типично русской). Хочу сказать, что не собираюсь подвергаться здесь риску, демонстрируя свои познания в русском языке... так что уж простите эту бессмыслицу. Но, видите ли, русские подходят к Вам после чего-нибудь, и Вы говорите: "Вам понравилась пьеса?", а они говорят (подражает русскому произношению): "Чудесно. Очень хорошо. Она мне очень понравилась". (Аудитория смеется.) И вы, конечно же, смотрите им в лицо, и видите по выражению их лица, ну, может быть, не в случае с русскими (аудитория смеется), но... часто, когда так делает иностранец... вы догадываетесь по выражению их лиц, что она им действительно понравилась, так что, конечно, вы игнорируете интонацию. Но дело в том, что во многих обстоятельствах передаваемый тон голоса кажется ироничным, или скучающим, или саркастичным, но он явно не является преднамеренным и, конечно же, он объяснимо не является таким, если посмотреть на интонационную систему русского языка». (Отрывок из стенограммы лекции Дэвида Кристала 'How Important is Intonation?', прочитанной для аудитории британских специалистов-языковедов.)

Для нас в данном случае важно не то, что Дэвид Кристал не совсем правильно понимает особенности русской интонационной системы. В связи с тематикой иронии и сарказма существенно другое — то, что англичане, естественные носители языка, часто воспринимают интонации иностранца (в данном случае русского) как выражающие иронию, скуку, сарказм и т.д. Такую ситуацию можно, по-видимому, было бы назвать примером психолингвистической проекции по аналогии с психологической проекцией, когда говорящий приписывает собеседнику свои чувства, впечатления, эмоции и т.п. Ведь в данном случае англичанин слышит в речи русского выражение тех чувств, которых тот не испытывает.

Заключение

Итак, для того чтобы любовь англичан к иронии и сарказму не вызвала культурный шок у русского студента или учащегося, который оказывается в стране изучаемого языка, необходимо специально обучать студентов умению распознавать иронию и сарказм, делать изучающих английский язык более восприимчивыми и менее уязвимыми в этом отношении.

Как следует из всего, что было сказано, основные характеристики иронии и сарказма в английском языке таковы:

1. Саркастическое высказывание, как правило, на русский слух не имеет какого-то особого интонационного оформления.

Если выразить это при помощи более точной лингвистической терминологии, то можно сказать, что финальный ровный тон, употребляемый на месте интонационного центра в конце предложения, является основным показателем сарказма. На самом деле, чем нейтральнее интонация, тем более успешно достигается цель саркастически уколоть собеседника. Так, например, в рассказе Мюриел Спарк 'The Black Madonna' («Негритянская мадонна») описывается ситуация, когда бездетная женщина по имени Лу Паркер, гордящаяся своими либеральными взглядами, всячески демонстрирует их, принимая и знакомя со всеми своими друзьями сослуживцев своего мужа, чернокожих Оксфорда и Генри, недавно приехавших с Ямайки. В самом названии рассказа используется образ недавно установленной в местной католической церкви статуи девы Марии, выполненной скульптором-модернистом из мореного дуба и поэтому имеющей черный цвет. Именно к этой статуе девы Марии, про которую прихожане вскоре начинают говорить, что она имеет чудотворные свойства, Лу трижды в неделю обращает свои молитвы с различными просьбами: дать им с мужем ребенка, ниспослать выздоровление другу и т.п. Хотя она всегда считала себя бесплодной, Лу вдруг обнаруживает, что забеременела, оба супруга радостно ждут появления ребенка, но по прошествии положенного времени младенец у них рождается чернокожий. Можно сказать, что сам сюжет этого рассказа ироничен, показывая иронию судьбы. Во всяком случае, это событие оказывается таким ударом для нее и ее супруга Рэймонда, что они решают, несмотря на весь свой демократизм, отказаться от малышки, сдать ее в Общество по усыновлению и переехать в Лондон. Почти в самом конце рассказа мы читаем: 'One of Raymond's colleagues had asked him that day how his friends Oxford and Henry were getting on. Raymond had to look twice before he decided that the question was innocent. But one never knew... Already Lou and Raymond had approached the adoption society. It was now only a matter of waiting for word'.

2. Как становится ясно и из только что процитированного отрывка из Мюриел Спарк, выражение лица говорящего в момент саркастического высказывания, так же как и интонация, должно быть абсолютно нейтральным. Для обозначения такого выражения лица в английском языке существуют выражения deadpan expression и poker-face. На лице говорящего не должно отражаться эмоций, оно должно быть полностью невозмутимым и бесстрастным, только тогда достигается нужный эффект.

3. По определению, лексический состав и синтаксическая структура высказывания должны иметь положительную или нейтральную окрашенность, что делает возможным сменить ее на отрицательную благодаря подразумеваемому сарказму. В письменной речи саркастический эффект часто достигается благодаря смысловым контрастам (в частности, контрастам в значениях лексических единиц, которыми пользуется автор). Так, например, рассказ Мюриел Спарк 'The Pawnbroker's Wife' ("Жена ростовщика") начинается так:

At Sea Point, on the coast of the Cape of Good Hope, in 1942, there was everywhere the sight of rejoicing, there was the sound of hilarity, and the sea washed up each day one or two bodies of servicemen in all kinds of uniform.

Как видим, в этом отрывке содержатся слова, имеющие положительные коннотации: the Cape of Good Hope (Мыс Доброй Надежды), rejoicing (ликование). Однако после упоминания всех этих положительных понятий автор тут же чуть ли не мимоходом отмечает тот факт, что каждый день море выносило на берег тела солдат, одетых в мундиры самых разных армий. Своего рода переходом к этому является выражение the sound of hilarity, которое, по-видимому, описывает буйное веселье тех солдат, которым удалось спастись от ужасов войны. Таким образом, саркастическое звучание этого предложения создается контрастом между значением положительно окрашенных слов, начинающих это предложение, и ужасным фактом гибели людей на войне, невзирая на который оставшиеся в живых солдаты предаются веселью. Саркастическую ноту вносит также выражение in all kinds of uniform.

Некоторые дополнительные черты к характеристике иронии и сарказма можно, как это ни парадоксально, найти в статье в журнале «Экономист» от 18 декабря 1999 г., которая называется 'A Quiet Joke at your Expense' ("Скромная шутка на ваш счет"). Статья, основной смысл которой состоит в том, что главным принципом постимперской внешней политики Великобритании является ирония, содержит следующие слова: «Очень важно отличать иронию от сарказма (который прославлен тем, что является самой низкой разновидностью остроумия). Как ирония, так и сарказм подразумевают, что говорится противоположное тому, что вы имеете в виду. "Насколько я понимаю, ты считаешь, что сказал что-то умное", — саркастически говорит учитель бестолковому ученику. Ирония, однако, это нечто совсем другое. Многие 'поди, услышав ироническое замечание, могут не осознать, что оно подразумевается как шутка. Поэтому ирония является гораздо более подрывным элементом, чем сарказм, а также гораздо более забавным развлечением — те, кто осознают, что было сделано ироническое замечание, мгновенно чувствуют себя соучастниками и могут получить удовольствие от того, что есть люди, которые не заметили шутку»13.

Пытаясь понять роль иронии и сарказма в ряду других ценностных социокулътурных составляющих английского менталитета, имеет смысл обратиться к тому, как их интерпретируют сами носители этой культуры. Так, например, в уже упоминавшейся книге «Семья и как в ней уцелеть» Джон Клиз, сравнивая американскую и британскую культуры, говорит следующее: «Американцы не любят сложности и противоречия; косвенный смысл любого рода, околичности, иносказания, уклончивость вызывают у них неловкость. К двусмысленности и парадоксам американцы не просто испытывают неприязнь и недоверие, они воспринимаются как совершенно ненужные [...] Для американцев отсутствие прямоты и недвусмысленности — это табу.

Это единственное, на что способны мы, англичане. Мы наслаждаемся и упиваемся «отстраняющими» приемами в общении — говорим странными, потешными, чудными голосами, произносим все как бы в кавычках, используем намеки и аллюзии, говорим неполными предложениями и, прежде всего, используем иронию.Простая, прямая, недвусмысленная речь воспринимается как тревожный сигнал и дурной тон — как своего рода мещанство и филистерство. Но в отличие от нас ирония вызывает у американцев чувство неловкости. Они оказываются в полном недоумении, заходят в тупик, когда используется ирония. Если говорить прямо, она вызывает у них панику»14.

В качестве иллюстрации Джон Клиз приводит пример из американского фильма «Роксана», в котором героиня произносит нечто саркастическое, и когда ее собеседник реагирует на это непониманием, она объясняет, что это была ирония. «Ах, ирония!» — говорит ее собеседник. «Да, у нас здесь ничего такого не было... ну, я думаю, где-то с 1956 года».

Итак, как можно видеть из анализа жизненных ситуаций и отрывков из художественной литературы, ирония и сарказм в жизни и в литературе — это не совсем одно и то же. Можно, конечно, сказать, что разбор произведений авторов, склонных к иронии и сарказму, поможет сделать изучающих язык более восприимчивыми к существованию этих явлений языка и культуры нации (а также ее характера). Например, попытки сделать аналитический разбор каждого их проявления и, скажем, квалифицировать качество насмешки, определяя, является ли насмешка едкой, ядовитой, злой, колючей, язвительной, скрытой или желчной, добродушной или какой-либо еще, могут помочь учащимся понять проявления иронии и сарказма в реальных жизненных ситуациях. Хотя может быть и так, что неспособность иностранца воспринимать иронию и сарказм естественных носителей — это иногда благо, а не недостаток. Во всяком-случае, можно сказать, что сарказм — это чрезвычайно глубокое и емкое понятие, сущность которого передают такие слова и выражения, как безжалостное глумление, уничтожающая язвительность, едкая издевка, злобная насмешка, тайная ехидность, циничное измывательство, уничтожающая желчность, злая колкость, зубоскальство и, наверное, еще многие другие. И, будучи глубоким и емким понятием, оно, безусловно, нуждается в дальнейшем изучении, если цель исследователей английской культуры состоит в том, чтобы понять ее наиболее существенные проявления. Изучение этого вопроса также показывает, что простой лингвистической интерпретации этих явлений явно недостаточно и полноценный их анализ возможен только в том случае, если привлекаются понятийный аппарат и фактические данные смежных гуманитарных наук, таких как психология, этнология, философия, политология и др.

Если же говорить о психологической подготовленности изучающих английский язык к тому, что они могут стать объектом иногда весьма жестокого и безжалостного вышучивания, то, наверное, наилучший способ реагировать на шутки такого рода — это как раз подойти ко всему иронически, т.е. уметь абстрагироваться от ситуации, как бы отойти от нее на некоторое расстояние и постараться воспринимать ее юмористически. Для того чтобы справляться с такими психологическими нагрузками, человеку требуется максимальная гибкость — с одной стороны, может оказаться полезной самоирония, с другой — такие навыки светского общения, как отстраненность и знаменитая английская сдержанность ('stiff upper lip'). В некоторых ситуациях может пригодиться высокомерие или безразличие, в других — дружелюбие и снисходительность, а в третьих — смирение. Можно отреагировать на такие шутки уважительно и вдумчиво, а можно сочувственно и жалостливо, и т.п. Иначе говоря, в таких обстоятельствах требуется умение отнестись к собеседнику терпимо и с пониманием. Во всяком случае, реагировать гневом и возмущением, негодовать по поводу таких шуток — это, наверное, самый неконструктивный из возможных вариантов. В связи с этим вспоминается эпизод из американского фильма «From Here to Eternity», в котором показана жизнь американских солдат, расквартированных на Гаваях в 1941 г. Среди солдат есть очень симпатичный персонаж — итальянец Ди Маджио, роль которого очень проникновенно и трогательно играет Фрэнк Синатра. Ди Маджио никак не может примириться с тем, что один из солдат «шутливо» обзывает его словом 'wog' (si. ofFens. a foreigner, esp. ,a non-white one). Каждый раз, когда он слышит это слово, он лезет в драку, в конечном итоге из-за этих драк он попадает в военную тюрьму, где служит его обидчик, который продолжает издеваться над ним. Не выдержав издевательств, Ди Маджио пытается бежать из тюрьмы, во время побега в него стреляют, он получает смертельное ранение и гибнет. Эту историю можно интерпретировать как притчу, которая метафорически показывает непродуктивность гнева и возмущения как способа реагировать на оскорбительные этнические шутки.

Если же возвратиться к англичанам в связи с их любовью к иронии и сарказму, то нелишним, возможно, будет помнить также и о том, что за фасадом иронических и саркастических фраз могут скрываться такие человеческие качества, как ранимость, уязвимость, беспомощность, чувство незащищенности, низкая самооценка и т.п. Наверное, необходимо также иметь в виду, что ирония и сарказм — это достаточно типичные излюбленные приемы общения для всего социума, и не принимать их чересчур лично, т.е. не воспринимать их как критику в свой адрес. Анри Бергсон называл смех социальной санкцией, имея в виду, что это реакция социальной группы. Смех усиливает сплоченность и солидарность ингруппы, но такая сплоченность достигается за счет унижения аутгруппы. Конечно же, этнический и националистический юмор часто бывает способом выражения враждебности одной социальной или национальной группы по отношению к другой, способом повышения самоуважения и улучшения восприятия самих себя за счет унижения других. В то же самое время понятно, однако, что одни и те же шутки можно рассказывать с совершенно разными намерениями; так же как и слушать и понимать их тоже можно по-разному. Следует признать, что некоторые шутки с оскорбительным содержанием и подтекстом бывают весьма смешными. Наше отношение к ним зависит от того, рассказывались ли они для выражения агрессивного содержания или из-за присущей им комичности. Во всяком случае, было бы, наверное, несправедливо огульно осуждать их все из-за того, что некоторые ограниченные, злобные или агрессивные люди используют их нездоровым образом. Истинный юмор, как известно, создает ощущение близости и взаимопонимания, потому что истинный юмор подчеркивает в людях общее, а не различия.


<== предыдущая страница | следующая страница ==>
Ирония и сарказм в межкультуреом общении | Примечания. 1 Василенко ИЛ. Диалог цивилизаций: социокультурные проблемы политического партнерства

Дата добавления: 2015-07-26; просмотров: 443; Нарушение авторских прав




Мы поможем в написании ваших работ!
lektsiopedia.org - Лекциопедия - 2013 год. | Страница сгенерирована за: 0.003 сек.