СРАВНЕНИЯ

3.1. Различные виды сравнений

3.1.1. Сравнения типа синекдохи. Рассмотрим несколько употребительных во французском языке образных сравнений*:

Nu 'голый'/ver 'червь'

Clair 'ясный'/jour 'день'

Ennuyeux 'скучный'/pluie 'дождь'

Joli 'хорошенький'/cœur 'сердечко'

Heureux 'счастливый'/roi 'король'

Muet 'немой'/carpe 'карп'

Frapper 'стучаться'/sourd 'глухой'

Laid 'безобразный'/pou 'вошь'

Beau 'прекрасный'/dieu 'бог'

Sale 'грязный'/chiffonnier 'старьевщик'

Sourd 'глухой'/pot 'горшок'

Fort 'сильный'/bœuf 'бык', Turc 'турок'.

Разумеется, эти стереотипные сравнения, в содержание которых говорящий часто и не вникает, во многом отличаются от «истинных» сравнений. Такие клише чаще всего функционируют как интенсификаторы, они выра-

* Эти пары получены из выражений типа: nu comme un ver букв. 'голый как червь (совершенно голый)', clair comme le jour букв. 'ясный как день (совершенно ясный, совершенно очевидный)' и т. п. Аналогичные сравнения мы находим и в русском языке, например, один, как перст (совсем один). — Прим. перев.

жают высокую степень качества с оттенком преувеличения, то есть они функционируют как отдельные семантические единицы. Но на метаязыковом уровне мы можем разбить каждое из этих выражений на две части (как в приведенном выше перечне), и тогда становится очевидно, что первое слово соотносится со вторым как результирующее и исходное понятие обобщающей синекдохи, или, точнее, второе слово — главное в этих выражениях — сужает значение первого путем добавления к нему новых сем. Поэтому было бы заманчиво рассматривать выражения такого типа, как метасемемы in praesentia, полученные путем добавления (или как гиперсемемы). Но в действительности здесь нет семантической фигуры, поскольку нет отклонения от лексического кода. Кстати говоря, именно поэтому в традиционной риторике образные сравнения рассматривались иногда как разновидность фигур мысли (а не как тропы, или смысловые фигуры) или, точнее, как разновидность фигур вымысла (figures d'imagination), то есть ставились в один ряд с этопеей, топографией, прозопопеей и т. д.¹⁰. Образное сравнение является всего лишь способом описания объекта, оно «сближает разные предметы для того, чтобы лучше описать один из них», или же «сближает с той же целью два разных явления» (Цв. Тодоров) Ш.

3.1.2. Металогические сравнения. Но прежде, чем продолжить наше исследование, следует сразу же исключить из рассмотрения класс сравнений, явным образом не относящихся к области риторики: это сравнения, которые можно было бы назвать «истинными», «настоящими». Напомним в этой связи, что риторические фигуры всегда «ложны». Например, высказывания типа «Он такой же сильный, как его отец» или «Она красива, как ее сестра» могут рассматриваться только как правильно построенные утверждения. Но когда «он» тщедушен, а «она» — уродина, снова возникает фигура: в данном случае это ирония, которая в нашей системе определяется как металогизм, то есть как фигура, воздействующая на референт сообщения. Вообще очень многие риторические сравнения являются именно металогизмами, чаще всего гипер-

¹⁰ П. Фоптанье относит образные сравнения к категории «стилистических фигур» (figures de style), которые в его концепции отличаются от «фигур мысли» (figures de pensée). См. об этом также прекрасную статью Cohen 1968.

болами. Переход от одного типа метабол к другому хорошо прослеживается на канонических примерах: «богатый, как Крез» (в принципе это гипербола, хотя состояние какого-нибудь миллиардера вполне может быть сравнимо с состоянием последнего царя Лидии) и «Он просто Крез», где мы возвращаемся к антономазии, то есть к сужающей синекдохе.

Язык сюрреалистов изобилует примерами другого типа: А. Бретон обратил внимание на один очень интересный случай — сравнение Beau comme... букв. 'Прекрасен, как...' у Лотреамона [1].

3.1.3. Метафорические сравнения. Но не все образные сравнения являются металогизмами. Сейчас мы покажем, что некоторые из них могут рассматриваться как метасемемы. Приведем следующие выражения:

(1) ses joues sont fraîches comme des rosés

'ее ланиты свежи, как розы'

(2) ses joues sont comme des rosés

'ее ланиты словно розы'

(3) les rosés de ses joues

'розы ее ланит'

(4) sur son visage, deux rosés

'и на лице ее две розы'.

Только первое предложение представляет собой металогизм: с точки зрения лексического кода все слова и словосочетания в нем «нормальны» и совместимы друг с другом. Но уже во втором предложении мы сталкиваемся с аномалией — отсутствием именной части составного именного сказуемого. Поскольку предельный класс здесь не указан, читатель должен сам произвести описанную выше операцию редукции. Союз comme 'как, словно' устанавливает нетривиальное отношение эквивалентности между словами. И в следующем примере речь идет не о вполне обычных сестрах [в переводе братьях. — Прим. перев.]

Voie lactée ô sœur lumineuse

des blancs ruisseaux de Chanaan

(Apollinaire)

'Белорунных ручьев Ханаана

Брат сверкающий — Млечный путь!'*

(Аполлинер).

В (3) и (4) мы имеем дело соответственно с метафорой in praesentia и метафорой in absentia.

* Перевод M. Кудинова. Цит. по: Аполлинер Гийом, Стихи. М., «Наука», 1967, с, 40. — Прим. ред.

Из всего вышесказанного следует, что маркеры полной метафоры отличаются от маркеров метафорического сравнения. Метафора in praesentia — это синтагма, которая нетривиальным образом объединяет две семемы, в то время как метафора в строгом смысле слова с таким объединением никак не связана. В предложении «Посадите тигра в мотор вашего автомобиля» слово «тигр» воспринимается как метафора, поскольку с семантической точки зрения оно несовместимо с остальной частью сообщения. Эта несовместимость и вызывает сравнение между наиболее вероятным для данного контекста понятием и понятием, реально присутствующим в сообщении: «Бензин высшего качества = тигр».

3.2. Грамматические связки

Канонические сравнения вводятся при помощи союза comme 'как'. Метафора in absentia есть не что иное, как субституция. Но мы находим у разных авторов множество грамматических структур, занимающих промежуточное положение между этими двумя полюсами. Такие промежуточные структуры обычно смягчают рациональный характер отношений, вводимых союзом comme 'как', который ставит акцент на частичном характере сходства сравниваемых объектов и тем самым препятствует утверждению полной взаимозаменяемости понятий. Сейчас мы рассмотрим несколько таких промежуточных вариантов.

3.2.1. Союз comme 'как' и производные выражения. Эти слова и словосочетания устанавливают между сравниваемыми понятиями отношение аналогии, которое есть не что иное, как отношение слабой эквивалентности, объединяющее объекты, характеризуемые малой степенью сходства. Среди связок этой группы мы находим tel 'такой, таковой', semble 'кажется' (или simule 'притворяется' или semblable 'подобный, сходный'), même 'тот же', ainsi que 'так же, как', pareil à 'подобно':

Un pin tremble et simule un chiffre sur le ciel

(J. Lande)

букв. 'Дрожит сосна, как будто цифры в небе пишет'

(Ж. Лод).

Comme moi la pluie creuse son lit

Elle creuse le même cœur, la même pierre

(Laporte)

букв. 'Дождь, как и я, взрыхляет это ложе,

взрыхляет то же сердце, ту же твердь

(Р. Лапорт).

Un peu de terre cuite,

..................................

tel qu'ungeste d'une main

de jeune fille, ...

(R.-M. Rilke)

букв. 'Немного обожженной глины...

………………………..

подобно взмаху девичьей руки...'

(Р.-М. Рильке).

Eternel et muet ainsi que la matière

(Baudelair)

букв. 'Вечен и нем, подобно материи'

(Ш. Бодлер).

Et son teint au vôtre pareil

(Ronsard)

букв. 'Ее румянец сходен с вашим'

(Ронсар).

Au loin le bois semble

Un géant qui dort букв.

'А вдали лес, словно

Спящий гигант'

(Народная песня).

Сюда же относится несколько необычное употребление выражения mieux que 'лучше, чем', компаратива по определению, которое вводит понятие степени в предложения общего типа:

Mieux qu'un portail s'excluant de sa rouille

Sans me céder je vous touchais

(R. Char)

'И как [букв. лучше, чем] ворот, теряющих

ржавчину, но не поддавшихся, вас я коснулся'

(Р. Шар).

3.2.2. Присоединение «парного» понятия. Обычно парное понятие вводится при помощи терминов родства, таких, как sœur 'сестра', cousin 'кузен' и т. д. Эта связка интересна еще и тем, что она сама является метафорой с нулевой ступенью comme 'как'

Voie lactée ô sœur lumineuse

Des blancs ruisseaux de Chanaan

Et des corps blancs des amoureuses

(Apollinaire)

букв. 'Млечный путь, о! ты брат сияющий

белых ханаанских ручьев

и белизны тел возлюбленных'

(Аполлинер).

Можно даже сказать, что в этом примере метафора скорректирована синекдохой (lumineuse 'сияющий' < voie lactée 'Млечный путь') по схеме, описанной в разделе 2.4. Вот еще один пример, где понятия объединяются «в пару»:

La terre et moi faisons la paire

(J. Audiberti)

букв. 'Земля и я, всегда мы вместе'

(Ж. Одиберти).

3.2.3. Использование связки est 'есть' для обозначения эквивалентности.Такое употребление глагола être 'быть' отличается от случаев, когда этот глагол вводит определение: в предложении la rosé est rouge 'роза (есть) красная' мы имеем дело с синекдохой in praesentia, a не с метафорой. Но в следующих примерах речь идет именно о метафоре:

La nature est un temple où de vivants piliers...

(Baudelaire)

букв. 'Природа — храм, где живые колонны...'

(Ш. Бодлер).

Si l'âme est un oiseau, le corps est l'oiseleur

(G. Nouveau)

букв. 'И если душа — птица, то тело — птицелов'

(Ж. Нуво).

3.2.4. Приложения. Существуют два типа приложений: слабые и сильные. Слабые приложения вводятся при помощи указательных местоимений, которые смягчают выражаемое приложением отношение эквивалентности и сближают его с простым сравнением:

L'ennui... cet aigle aux yeux crevés

(A. Bernier)

букв. 'Тоска... этот орел безглазый'

(Бернье).

Touffes d'ailes de chair et de vouloirs mouvants c'est une femme...

(R. Vivier)

букв. 'Сгусток крыльев, плоти и зыбких желаний — все это женщина...'

(Р. Вивъе).

В сильных приложениях указательное местоимение отсутствует, оба понятия просто следуют друг за другом или соединяются посредством двоеточия, запятой или тире:

Bouquet de rosés, sa bouche (E. Signoret)

букв. 'Букет роз — ее губы' (Э. Синьоре).

Cerise cuve de candeurs (Eluard)

букв. 'Вишня — сосуд непорочности' (Элюар).

Bergère ô tour Eiffel (Apollinaire)

'Пастушка, о башня Эйфеля!'* (Аполлинер).

* Перевод М. Кудинова. Цит. по: Аполлинер Гийом. Стихи. М., «Наука», 1967, с. 23. — Прим. ред.

Où brille couleuvre immobile le Léthê

(R. Vivier)

букв. ‘Где блестит недвижный уж — Лета'

(Р. Вивье).

Приписывая нескольким словам одну и ту же грамматическую функцию, механизм грамматического приложения уравнивает их с позиционной точки зрения и оформляет их совокупность в виде парадигмы. Определение парадигмы со структурной точки зрения сходно с определением метафоры: можно даже рассматривать метафору как парадигму, «проявляющуюся» в синтагме.

3.2.5. Существительное и глагол. Два сравниваемых понятия могут сосуществовать в одной синтагме. За этими понятиями могут быть закреплены разные функции, например функция подлежащего и функция сказуемого, но в соответствии с принципом изотопии эти понятия должны подходить друг другу, то есть в них должны быть итеративные семы. Эти общие семы составляют их семическое пересечение, а, следовательно, такие синтагмы удобны для построения метафор:

Le cœur me piaffe de génie

(/. Laforgue)

букв. 'И сердце мое бьет копытом от таланта'

(Ж. Лафорг).

Un mot mûrit dans le silence

(R.-M. Rilke)

букв. 'Слово зреет в тишине'

(P.-M. Рильке).

La porte de l'hôtel sourit terriblement

(Apollinaire)

букв. 'Дверь гостиницы зловеще улыбается'

(Аполлинер).

Редукция этих метафор ввиду специфики французского глагола обычно предполагает возможность выбора из двух вариантов. Так, для первого примера возможны:

Mon cœur piaffe comme un cheval piaffe

'Мое сердце бьет копытом, как лошадь бьет копытом'

с метафорой cœur 'сердце' = cheval 'лошадь', и

Mon cœur palpite comme un cheval piaffe

'Мое сердце трепещет, как лошадь бьет копытом'

с метафорой palpiter 'трепетать' = piaffer 'бить копытом' .

3.2.6. Генитивные конструкции и атрибутивность. В поэзии часто используются генитивные конструкции:

Le troupeau des ponts bêle

Cematin

(Apollinaire)

букв. 'Стадо мостов блеет

'Нынче утром'

(Аполлинер).

Le voilier d'un beau jour largue ses voiles blanches...

(R. Vivier)

букв. 'Парусник прекрасного дня отдает белые паруса...

(Р. Вивье).

Aux moroses caillots de l'âtre incarnadin

(R. Vivier)

букв. 'Угрюмые сгустки бледно-алого очага'

(Р. Вивье).

Генитивная конструкция (например, le toit de la maison 'крыша дома'), как на то указывает само ее название, позволяет перейти от вида к роду, от части к целому. Это синекдоха in praesentia; она противопоставлена атрибутивной конструкции, которая вводит определения (например, l'homme à l'oreille cassée 'человек с разбитым ухом') :

Sur le pont la rosé à tête de chatte se berçait

(A. Breton)

'На мосту качалась роза, словно кошка

[букв. Роза с кошачьей головой]'

(А. Бретон).

Le revolver à cheveux blancs

(T. Tzara)

букв. 'Револьвер с седыми волосами'

(Т. Тзара).

Les enfants s'engouffrent sous le portail,

en piétinant avec un bruit d'averse

(Daudet)

букв. 'Дети устремляются к воротам,

пробегая с шумом громовым'

(А. Доде).

Самый экономичный тип редукции для этих конструкций, как нам кажется, может быть получен, если рассматривать эти выражения как метафоры in absentia, где генитив и атрибут нужны лишь для того, чтобы облегчить (через избыточность) восстановление нулевой ступени. Flammes de l'âtre 'пламя очага' можно рассматривать как нулевую ступень выражения caillots de l'âtre 'сгустки очага', a caillots 'сгустки' — как простую метафору от flammes 'пламя'. И наоборот, по отношению к нулевой ступени rosé à irisation 'роза, отливающая всеми цветами радуги' именно атрибут à tête chatte 'с кошачьей головой' будет метафорой от irisation 'отливающая всеми цветами радуги'.

Конструкции «определение + определяемое слово», так же как и конструкции «подлежащее + сказуемое»,

предполагают наличие семического пересечения (классем). Но в тех случаях, когда такое пересечение отсутствует, метафора может быть получена за счет сопоставления данного выражения со стереотипными синтагмами через семантическую аттракцию. Примером здесь может служить прекрасное название сборника А. Кантийона: «Cœur à musique» 'Музыкальное сердце'. Оно тут же вызывает ассоциацию с boite à musique 'музыкальная шкатулка', что позволяет нам построить метафорическую параллель между сердцем и шкатулкой, а затем между музыкой и выражением нежных чувств, которые и являются сюжетом данной книги. В этом случае невозможно сказать, что, собственно, является нулевой ступенью: boite à musique 'музыкальная шкатулка' или le cœur amoureux 'влюбленное сердце': эти две метафоры смыкаются.

Дата добавления: 2014-09-10; просмотров: 380; Нарушение авторских прав

Мы поможем в написании ваших работ!