Одиссей. Человек в истории. - М.: Наука, 1991.— С. 28-43

— Пока родители живы — служить им, как положено. Когда умрут — по­хоронить, как положено, и приносить положенные жертвы.

Учитель говорил:

— Если человек не человечен, что он понимает в обрядах? Если человек не человечен, что он поймет в музыке?

Учитель говорил:

— Лишь истинно человечный человек способен любить и способен ненавидеть.

Учитель говорил:

— Если ученый муж стремится к истине, но при этом стыдится бедной одежды и грубой пищи, то с ним и говорить не стоит.

Фань Чи спросил, что следует считать разумным.

— Служить народу, как подобает, - ответил Учитель, — почитать духов и богов, но держаться от них подальше — вот что можно назвать разумным.

Учитель говорил:

— Будьте тверды в своей верности и усердны в учении, до конца держи­тесь истинного пути. В страну, где неспокойно, не ходите. В стране, где сму­та, не живите. Когда в Поднебесной царит справедливость, будьте на виду. Когда справедливости нет, уйдите от мира. Когда в стране справедливость, стыдно быть бедным и ничтожным. Когда справедливости нет, стыдно быть богатым и знатным.

Учитель говорил:

— Побольше укоряйте самих себя и поменьше других. Этим отдалите от себя людскую неприязнь.

Учитель говорил:

— Достойный муж спрашивает с самого себя, мелкий человек спрашивает с других.

Цзыгун спросил:

— Существует ли одна-единственная заповедь, которой можно следовать всю жизнь?

— Будь великодушен, — сказал Учитель. — Не делай другим того, чего себе не желаешь.

Князь Ай-гун спросил:

- Как заставить народ повиноваться?

Учитель Кун ответил ему так:

— Если возвышать честных над бесчестными, народ будет повиноваться. А если возвышать бесчестных над честными, народ повиноваться не будет.

Цзыгун спросил, как нужно управлять государством.

— Обеспечить в достатке пищей, — ответил Учитель, - обеспечить в дос­татке оружием и чтобы народ тебе доверял.

— А если бы, — спросил Цзыгун, — пришлось вдруг от чего-то отказать­ся, так от чего в первую очередь?

— От оружия, — сказал Учитель.

— А если бы, — спросил Цзыгун, — пришлось вдруг еще от чего-то отка­заться, так от чего в первую очередь?

— От пищи, — сказал Учитель. — Ведь издревле повелось, что люди так и так умирают. А вот когда народ не доверяет — государству не устоять.

Учитель отправился в Вэй, и Жань Ю правил повозкой.

— Как здесь многолюдно! — сказал Учитель.

— А если их много, — сказал Жань Ю, — то что еще следует сделать для этих людей?

— Дать им разбогатеть, — сказал Учитель.

— А когда разбогатеют, — сказал Жань Ю, — то что бы еще для них сделать?

- Воспитать их, — сказал Учитель.

Учитель сказал:

— По природе все люди сходны между собой, привычки и воспитание делают людей отличными друг от друга. Лишь высшая мудрость и крайняя глупость неизменны.

Учитель сказал:

— Я подражаю старине, а не сочиняю, верю в старину и люблю ее.

Начинают образование с поэзии, закрепляют изучением правил ли и завершают обрядовой музыкой.

Конфуций сказал:

— Высшее знание — это врожденное знание. Ниже - знания, приобретен­ные учением. Еще ниже - знания, приобретенные в итоге одоления трудно­стей. Наиболее ничтожен тот, кто не желает извлекать поучительного урока из трудностей.

Конфуций сказал:

— Послушай, Ю, я хочу научить тебя правильно относиться к знаниям. О том, что ты знаешь, говори, что знаешь. А о том, чего не знаешь, говори, что не знаешь. Только такое отношение к знаниям мудрое.

Благородный муж думает о девяти вещах: о том, чтобы видеть ясно; о том, чтобы слышать четко; о том, чтобы его лицо было приветливым; о том, чтобы его поступки были почтительными; о том, чтобы его речь была искренней; о том, чтобы его действия были осторожными; о необходимости помнить о последствиях своего гнева; о необходимости помнить о справедливости.

Благородный муж испытывает три страха: перед небесной судьбой, перед великими людьми и перед словами мудреца. Мелкие люди не знают небесной судьбы и не боятся ее, неучтиво обращают­ся с великими людьми и презрительно относятся к словам мудреца.

Необходимо исправить имена. Благород­ный муж осторожен по отношению к тому, чего не знает. Если имена неправильны, то высказывания не будут основательны. Если выска­зывания не будут основательны, то дела не будут сделаны, а если де­ла не будут сделаны, то правила ли не будут соблюдены в полной ме­ре и [обрядовая] музыка не будет вся исполнена. А если правила ли не будут соблюдены и музыка не будет исполнена, то наказания не будут применяться правильно; а когда наказания применяются не­правильно, люди не знают, как им вести себя. Правитель [всегда должен быть] правителем, слуга — слугой, отец— отцом, сын — сыном.

Простолюдинов можно заставлять следо­вать должным путем, но им не надо знать, почему это нужно делать.

Если наставлять людей с помощью законо­положений, если ограничивать и сдерживать их с помощью наказа­ний и казней, то хотя они не будут совершать преступления, но в сердцах своих не будут испытывать отвращения к дурным поступ­кам. Если же наставить людей с помощью нравственных требований и установить правило поведения сообразно ли, то люди не только бу­дут стыдиться плохих дел, но искренне возвратятся на праведный путь.

Благородный муж думает о долге, а мел­кий человек — о выгоде.