История шестая: про мега-ивельный модуль

Date: 2015-10-07; view: 358.

Собрались как-то раз мы с двумя друзьями и решили пойти в кампэйн у Оли Фроловой. Так вот, из трех игроков двое были помоложе, и соответственно молодецкому задору любили всяких ивелов играть. Я в принципе по большей части этого дела чурался, но в тот вечер мой друг Тема приехал из Минска, и я не стал возражать - ну, думаю, приколемся. Тогда я еще не знал, как.

Тема, знатный любитель (вернее, давно уже профессионал) игры в гноллей, сгенерил обычного собакоглавого, злого такого файтера NE, я написал воина-человека, уже законопослушного (если так можно сказать про evil'а), а третий член нашей "Б-БАНДЫ-Ы-Ы!..", наиболее молодой и психованный поклонник сатанинских обрядов и неделю неснимаемых грязных порваных носков (при том что парень весьма компанейский, хороший и веселый), некто Хэлк, решил дополнить галерею уродов особо удачным хаотик ивельным полуорком-жрецом Великой Богини Тьмы и Зла... УЗУЗЫ (у нее и вправду такое имя. Чего вы ржоте - она же великая, может себе позволить). И если у нас с Темой герои получились нормальные (а у меня так вообще конан какой-то накидался, ни одной ниже 12-ти, 16, 16 и 18), то у Хэлка максимальный положенный жрецу виздом был равен 12-ти (что в принципе все равно не соответствовало истине), ну и вы можете себе представить, чему равнялись остальные, особенно харизма.

Ну, потоптались мы, осваивая своих пятиуровневых, и поперлись в игру.

"Суровые будни беспринципной компании".

Предупреждаю, слабонервных и впечатлительных читать никто не заставляет. Чернуха есть, потом не жалуйтесь.

Итак, стоим мы в сыром промозглом ночном лесу с картой в руках, и думаем, куда идти. Мир бескрайний, хочется владычества надо всем и сразу, но мастер, позевывая, говорит, что "вон тута гиганты живут", "там страшные племена кобольдов-людоедов", "здесь твари черные, химеры, андэды и призраки", причем, все это на очень порядочном удалении, а вокруг бескрайние просторы с крайне редким населением - дикими людьми, живущими едваль не в землянках. Деревнями, значится, одну на сотню км-квадрат.

Эх, говорит гнолль, пошли что ль, закусим человечинкой? Ага, радостно поддерживает жрец ЗЛА. Ну, только не сразу очертя голову, говорит воин, привыкший действовать с пользой, давайте поговорим сначала и т.п. Все соглашаются.

Деревня первая себя ждать не заставила, ибо была отмечена на карте, и очень рядом. Домов аж 10, только население жиденькое, дети да старики, ну и женщины - мужики, мол, на охотничью недельку подались, будут не сейчас. Причем, все в тряпках, уровень культуры чуть выше палеолита, из умеющих разговаривать только женщина-шаман, железного оружия ни у кого нет, не говоря уж о доспехах - оно и понятно - в таких болотах гнить…

Гнолль, посмотрев на это, слегка скуксился (он подраться любит, пособачиться, а с самками дело гиблое, их трахать да есть, удовольствие невеликое, где ж доблесть показывать :(( Зато жрец злобный счастлив, глазоньки потные так и бегают, ручки блестят (я ничего не путаю), к окружающим тянутся. Ротик кривенький непроизвольно дергается бормотанием: ааааах.... ооооох... невинные жертвы... слабенькие старички и старушки... деточки... на камень черный, на костер... рубить-кромсать... в жертву, в жертву, кровавой некрофилии скорей-скорей предаваться!.. При этом лицо у него, наполовину зеленое, мозолистое и грязное (полуорк), еще и гнилыми зубами да шрамами украшено (5 харизма), а сейчас и слюна по подбородку течет. Жители, увидев эту картину и услышав бормотание, начинают слегка теряться и тушеваться (хоть мы и пытались обезьяну нашу собой прикрыть, да она фишку не просекла, и все вперед тискалась, порываясь торжественную речь сказать). Так как в руках у болезного был окровавленный и проржавленный серп из черного камня (надо полагать, необычные геологические свойства минералов этого мира), дикарские жители деревушки совсем уж застремались (хотя мы их знаками успокаивали, воин даже бусы стеклянные из сумки достал).

Так вот, видя это робкое нежелание столпившегося отребья разговаривать, и понимая полное отсутствие у них материальных ценностей, мы с гноллем опускаем руки (за неимением лишней воды, чтобы их умывать), и начинаем совершать напряженную работу мозгом, куда б податься, чтобы от скуки и сырости совсем не пропасть.

Тем временем наш Двуручник черного возмездия, Рупор зловонного гниения, Длань карающей немощи все же выбирается вперед (мы стоим посреди деревеньки на чем-то типа площади), и, воздев руки в черных рукавах черного же балахона, начинает призывать силы тьмы, чтобы они обрушились на землю сию и погребли под собой (я точный текст не помню, но по смыслу - чтобы всех погребли, не один раз, и с особой жестокостью). Пока жители смотрят на это, то ли как кролики, то ли как зрители, обалдевшие от бесплатного выступления аншлаговцев, мы с гноллем бросаем идиотически постанывающего в экстазе жреца, полагая, что ничего с ним не будет, а если что и будет, мы выскочим и бошки всем снесем - и, взяв под руки шаманшу, вносим ее в главный дом.

Чужаки, уходите! грозно говорит она, тряся травяными метелками. Духи наша сильные, будут наш народ защищать! Вам плохо придется!

Так, чувиха, уймись, говорим мы ей, давай рассказывай всю полезную информацию.

Неэээт! твердит она, наша духи сильные, они вас покарать! Уходите подальше и побыстрее, а иначе духи наша сильные, покарать вас они! Потому что сильные, и покарать вас да!

Тьфу, дура, говорим мы ей, вытаскивая кинжал и приставляя к горлу, колись давай. Дура, посмотрев на нас мутными глазами заглатывает травинки (выдернуть, хоть оба и догадались, что она сейчас их в рот сунет, мы не успеваем), а заглотив, впадает в шаманский транс. Теперь ей, типа, не больно, и мы можем ее пытать, как хотим, а потом придут духи, и... Ладно, говорю я, видя, что мастер пошел на принцип, и что не хочет выдавать нам информацию, потому что мы неуважительно относимся к могучим духам, которых должны бояться. И думаю, что раз уж модуль (а, тьфу, кампания) будет короткий, на одну ночку, то потион нейтрализации ядов мне не шибко понадобится. Вливаю его в рот поганке, он нейтрализует наркотик (хотя мастер поначалу пыталась какие-то чеки кидать), тут я ей мочку уха-то и надрезаю, чтоб от духов отвлеклась, и была повежливее. Ага-а! - восклицает мастер, - Систем шок!

Разумеется, шаманка от систем шока умирает. Охренев от такого поворота сюжета, мы кладем ее тело (гнолль, шибко не любящий мастерский произвол, профессионально надругивается над усопшей - расписывать не буду, чтобы аппетита читающим не портить, да и неинтересно это, все стандартно: кишочки на ушочки, желудочек на личико натягивать, символы гнолльские чертить, лапу поднимать поминутно, завывая при этом, откусить нос и сожрать, пока теплый - ну, в общем, вы поняли). Воин тем временем полазил по квартирке, но ничего путного, кроме шаманского амулета большой магической силы (!) не нашел.

Ну ладно, пожимаем плечами мы, пошли наружу.

Тем временем, распалившийся жрец, отрабатывающий на безмолвную благодарную аудиторию перешел к второй стадии своего религиозного процесса - надрезав руку серпом, он надвинулся на замерших в тупом оцепенении (кстати, теперь они все жевали откуда-то взявшуюся травку. Знали, подлюки, что больше потионов с нейтрализацией у меня нет), потрясая оружием возмездия, и начал жутким голосом спрашивать: принимаешь ли ты веру? а надежду? а танечку?.. А, нет, слегка переврал, по-другому звучало: принимаешь ли веру великой-могучей (два листа описаний) Узузы-ы-ы?!!!

Не, сказали жители хором. Мы в чужих богов не верим. У нас духи племени есть. Сильные духи. Вы нас не трогайте. А то духи за нас заступятся, и...

Н-да, сказали мы с гноллем, распаленным уже до крайности.

Курву вашу прибили, выкрикнул гнолль, так никакие духи не вступились ваще! и вас сейчас уже прибьем! ну-ка, на колени, гады!

Примиииите веруууу, подвывал, приплясывая, жрец, рамазывая кровь по лицу и пытаясь коснуться серпом лба каждого потенциального последователя.

Не-е, говорили на то жители, все вместе и по-отдельности, если вытащить одного из общей кучи и спросить конкретно у него. У нас духи есть. Сильные духи. Мы им поклоняемся. А вы нас не тро...

Бац, бошку зануде снесли, гнолль взрычал и не сдержался (кинутый по собственной инициативе и проваленный fury check).

Ах вы, злые! - вскричали жители деревни. - Ах вы тааак!..

Из задних рядов появились в слитном строю старушки, женщины и дети с луками в руках (быстро продвигается прогресс и совершенствуется технология в палеолите!), встали, подбоченясь, и стали нас градом стрел навесом поливать. При том, что передние ряды травоядных изрядно напрягли нас берсеркистскими нападками, ибо нажевавшийся травки туземец боли не чувствует, а потому похож на камикадзе к гневе, и способен погрести под своим телом, и телами себе подобных. Мы призываем их к миру, говорим, что не собираемся устраивать тут резню, но дикари твердо уверены в силе своих духов, а еще у них инстинкт самосохранения по пятницам отстегивается. Так что - махача.

Жрец, как существо малохитастое, получает три стрелы и виршеплетства свои обрывает, начинает склянки глотать да пытаться скастовать что-нить. Мы деремся, обычно по удару на тушку, иногда на две-три, гнолль обоеручный, воин щитом шпарит - но реды, как назло, не редеют (неплох каламбурчик), и новые старички со старушками, детьми и женщинами кидаются в атаку, меланхолично жуя траву и в случае чего монотонно произнося свое любимое: Не-е, мы духам поклоняемся. Вот придут ду...

Все же силы пятой партии превосходят силы даже тридцати, даже обкуренных крестьян, даже с плюс двумя к попаданию из-за концентрации, наступившей вместе с нечувствительностью в результате травки (так вот разнопланово действует, мичуринская стерва).

А потому, когда последних туземцев раскидали, горки трупиков и лужи кровищщи вокруг вроде уже не колыхаются, выбегает с криком "Нееееет!!!" героическая девушка лет 14-ти, вся из себя с 16 харизмой, хоть и дикарская, и припадает к главной женщине, руководившей лучными атаками (к слову, нас серьезно покоцали лучники, и пришлось использовать haste, чтобы всех их вовремя порубать).

Злые пришельцы! кричит девушка, страдая, - убили мою маму! Ненавижу вас, злобные незнакомцы - и патетично вскидывает грудь (в смысле, вскидывает-то она голову, но движение по всему телу отдается, а тут уж - у кого на каких точках взгляд фокусируется).

Ух ты! - говорит воин - добыча!

Да еще и нормальная, вроде! обрадованно восклицает гнолль, потирая руки. Убрав оружие, приведя себя в порядок (черный жрец зла тем временем о двух хитах ползал по трупам, подвывал мантры и обмазывался теплыми внутренностями, ощущая божественную сопричастность Зловонной Тьме и Вечному Гниению Тлетворности), мы умываемся, причесываемся, прихорашиваемся (девушка рыдает, бросая в нашу стороны гневные взгляды), и начинаем медленно подходить к добыче с двух сторон.

Ну что, телка, - начинает гнолль, облизываясь - ты это, вставая давай, пошли отсюда в чистое нормальное место.

Девчонка, глянув на нас с ненавистью, встает и идет (нормальная! нормальная!) к ельнику, где мы заботливо расстилаем меховые плащи и присаживаемся с ней рядом.

Воооот, говорит воин, ты как вообще, девчонка вроде смышленая...

Я очень умная, гордо говорит она, по-прежнему не забывая нас ненавидеть. Я ученицей шаманши была!

Отлично, говорит гнолль. У нас вот очень сильные, реальные гнолльские шаманы, хочешь к ним в услужение пойти? Мы тогда тебя особо насиловать не будем, и вообще все будет клево, с нами пойдешь.

Не-е, говорит девчонка, я нашим духам поклоняюсь, они сильные, они вас...

Мы с гноллем багровеем, руки наши кривятся, рты сжимаются в кулаки...

Вы убили шамана нашего, и теперь все, отомстят вам духи!

Тьфу, дура, говорим ей оба в один голос, придя в себя, тебе жить-то хочется или как??? У тебя инстинкты есть или ты картонная?? Ты чего вообще можешь сказать, кроме горделивой тупизны про дебильных духов? (это далеко не полный и сильно урезанный перечень наших фраз на данную тему).

Не-е, отвечает девушка, кинув для уверенности около четырех кубиков, ну жить-то я хочу.

Слава Богу! - восклицаем мы, вытирая пот со лбов.

Ну, гнолль благополучно девочку осваивает, голубит и ласкает всячески (мы монетку кинули, он выиграл), объявляет своей спутницей, следы на шее проставляет (типа, прокоцан тикет, здесь был Пушок), и, оставив отдыхать бедняжку, мы идем посмотреть, как там с нашим зложрецом. Мега-злой жрец тем временем связал кишки всех убитых в одно нечто, типа сети, причем, от трупов не отсекая, и, напялив это подобие тоги на себя, счастливо встал в позу обращения к великой богине.

Мы, разумеется, никакого эффекта от его безумно-вонючего обряда не ожидаем, стоим себе, обдумываем дальнейшее веселое путешествие, как вдруг... Богиня (наверное, вдохновленная "отыгрышем" и возбужденная подробно описанным процессом надругательства над дикарским дитем) решает вознаградить "славных бойцов злого фронта", и на нас, с открытыми ртами застывших от такой офигенной неожиданности, изливается поток могучей силы Тьмы и Зла.

Жрец, оказавшийся, разумеется, в эпицентре, обрадованно пискает, не в силах сделать что-то большее, ибо мощь довольной Богини, видимо, изголодавшейся по убийствам тупых дикарей с 4 хитами, прямо-таки пронзает его во все тельце, он даже говорить и шевелиться не может, как на кол насаженный - в общем, раз'узюзило по самые гланды.

Получив Силу зашибенную, жрец слегка охиревает от неожиданности, и решает, сам толком не подумав, учинить обряд великий, еще более восславляющий его Узузу. А может, он наоборот расчетливо сообразил, что если столько сил дали за бессмысленное био-макраме, то за обряд получше, с использованием этой энергии, ее еще больше дадут, и так далее, по принципу вечного двигателя; может, и сам богом станет, ну или по крайней мере на 20-й уровень перейдет… Ну, он там надумал что-то совсем уж мудреное, по сравнению с чем предыдущие изыски показались чиста тертой вегетарианской морковкой для монашек, и, поднатужившись, аж посинела свекла, ручонки вскинул, закричав...

А закричал-то он "Ой, бля!", потому что стремительно и неуловимо выбежавший из-за кустов семилетний младший брат девчонки, мстящий за поруганных земляков, детство и сестрицу, шмальнул Хэлка в спину кинжальчиком (каменным), и снял с него оставшиеся два хита.

Таким образом, сила могучая дарованная, взлетев повыше, на нас и обрушилась.

Что характерно, никаких особых эффектов не произошло, кроме того, что мальчик случайным диким эффектом превратился в демона, причем, вражеской конфессии, лысого, с сияющим ворпал свордом в руках... ладно, пошутил я. Если бы там планетар появился, мы бы дальнейшего в тот же раунд не увидели. На самом деле, садануло всех солидно, мальчик-девочка отключились, прист чуть не каюкнулся, мы тоже много чего полузали. Узуза дала, как говорится.

Дальше, слегка оттащив приста от смертного одра, мы попытались посвятить пленного мальчика мне в ученики, чтобы наладить походный семейный детский дом - но он, действуя по схеме всех прочих представителей этого маленького, но гордого и богатого традициями народа, торжественно отказался, сославшись на духов. На мое изобретательное вразумление он отвечал удивительной стойкостью и однообразием, даже ни разу не заплакал. Уважая такую стойкость, я вспомнил историю Конана и Волкодава, и сказал ему: вот что, оставлю-ка я тебя в живых, ты вырастешь, ведомый мыслями о мести, станешь большим и могучим, и найдешь меня, тогда я тебя побежду и получу много экспириенса! Во имя зла, это красиво!

Мальчик моему предложению не внял. Наоборот, вырвав у меня нож из ножен, он попытался всадить его мне в живот. Тьфу, сказал я, отнимая оружие и тыкая его острием под ноготь наглецу, остынь, проклятка!

Мальчик не выкинул систем шока, закатил глаза и помер.

Убедившись, что это не шутка мастера, мы поняли, что здешние духи и вправду сильны, и карают нас издевательством, после чего поспешили с этого места убраться, справедливо рассудив, что так будет спокойнее.

Отойдя метров на пятьсот, мы улеглись спать (гнолль занимался с девчонкой уже нежно и ласково, уча ее затейливой собачьей любви, воин строгал полено, стараясь отвлечься и горюя о погибшем неуловимом мстителе, жрец посапывал, перевязанный, и изредка бормочущий какие-то высокопарные изречения). Ну, там, виверн воч с жрецовской шмотки поставили, еще чего-то... К утру бах, кричит виверн предупреждающе.

Смотрим - ломятся со всех сторон мужские представители племени, не иначе как духами предупрежденные и переброшенные из недельного отдаления сюда. Ну, мы как водится пытаемся спастись во всеоружии, даже жрец просыпается в осьми хитах и чего-то полезное в кой-то веки совершает. Бой, что характерно, клеится, так как видим, что ежели не выложиться на полную, сдохнем к такой-то матери.

И тут, в наирешающий момент, когда мы почти их порешили, Ольга злорадно заявляет (ну, типа, настал ее звездный час): а вот теперь вы чувствуете, как мощная незримая силы идет от этого места, и как духи здешние спускаются на землю... и как встают все убитые ночью! Встают, не чувствуя боли, и идут на вас!..

Ну, хладнокровно отвечаю я, добивая последнего оставшегося в живых мужчин, мы спокойно собираемся и уходим. Ибо зомбям до нас пятьсот метров топать, с мувментом три. Пораженная Ольга восклицает - да нет же, вы окружены! Вы стоите на площади, и все они встали, тянут к вам руки!

Какая площадь, мастер, ты не в себе, мы же заявлялись, что на 500 метров отходим, еще место десять минут выбирали, самое лучшее - ты что, забыла???

Не-е, говорит мастер, сообразив, как объяснить неувязку - это вам ПОКАЗАЛОСЬ, что вы выбирали. Духи вас все это время за нос водили!

Ну, мы, офигевшие уже неясно в какой раз, на рэйдже по жизни разбираемся и с зомбями, после чего комбат прекращается (ну не хватило фантазии оживить деревья и камни, вселить духов в умерших мужчин, или заставить погибшего мальчика превратиться в лысого мужика с ворпалом...)

Короче, на соплях стоим, качаемся, но вроде опасность позади.

Просыпается девочка. Гнолль к ней, шкуру зализывать, жаловаться, поскулить, блошек и клопов чтобы повычесывала... но тут она видит порубленных мужчин-родственников, и, подумав, гордо заявляет: Ах так? Не-е, я... (дальнейшее, думаю, ясно).

Мы тщетно пытаемся переспорить ее, до хрипоты, убедить в том, что это странно и нелепо, так упираться рогом и рассудительно доказывать, что "традиция племени такова, что в плен не сдаются..."

Страсти при этом нарастают, и тут гнолль, проваливший чек на ярость (кинутый по инициативе мастера, да еще и с пенальтями :))), начинает, в припадке любви и ненависти одновременно, любить девчонку и убивать ее.

Мне не удается ему помешать, в результате чего от строптивочки остаются что-то окровавленное и не дышащее, с явно пониженной харизмой, близкой к пристовской, ежели не отвратительнее.

Тьфу ты, говорит воин, уже совсем отупевший от всех этих странных переживаний, от неестественности и бутафорскости происходящего, неподвластного логике и видящимся его законам мироздания. Ты хоть съешь ее, что ли... такая красивая была... нежная и вкусная, наверное.

Нет, ответил гнолль охрипшим от рыданий голосом, провожая свою мимолетную любовь, так жестоко отнятую неизлечимым психозом. Не буду есть бедняжку. Лицо отъем только, чтоб навсегда сохранить в памяти... Пусть числится без вести пропавшей... Плохо мне, душевно помираю я. Черствею навсегда!

И есть ее он не стал.