ИСТОРИЯ

Естественно, мы не собираемся пересказывать историю России, для этого существуют специальные курсы, хотя нельзя не заметить, что, судя по данным социологических исследований; русские весьма слабо знают историю собственной страны и народа. По данным серии опросов (1990-1994 гг.) установлено, что исторические познания наших соотечественников отличает крайняя клишированность и однообразие; в актуализированном сознании большинства удерживается до десятка событий, широко распространена позиция неприятия истории как таковой /«у нас нет истории, настолько переврали, что уже ничему не веришь» или «вся наша история - цепь преступлений, казней и убийств» (из ответов петербуржцев, опрос 1994 г.)/. Действительно, история в России традиционно носила крайне идеологизированный характер (менялись только идеологические тенденции), однако нас интересует прежде всего история этнического «приращения» государства, а вернее четырех последовательно существовавших государств - Киевской Руси, Великого княжества Московского (в западных источниках -Московии), Российской империи и СССР.

В определенном смысле этнополитическая история России это история пространственного расширения первоначальной этнической территории восточных славян на север и восток, где естественной преградой дальнейшему продвижению стали океаны - Северный Ледовитый и Тихий. Не случайно в формировании исторического «лица» наших соотечественников столь значимую роль сыграли землепроходцы, калики перехожие, странники, казаки и прочие вольные люди, для которых

более естественной формой существования было не устроение дома, а продолжение пути.

Путь-дорога стала одним из национальных символов. В статье «О национальном характере русских» Д.С. Лихачев [1] вспоминает «поразительный по верности» образ России как женщины, сидящей «при пути в задумчивой позе», сложившийся у Максима Грека, приехавшего в Россию на рубеже XVI века.

Отметим, что первые столицы Руси основывались на пути из Варяг в Греки. На пути же были основаны Владимир и Смоленск, а Ярославль получил свое первоначальное значение как начало пути за Камень, т.е. за Урал. Иван Грозный мечтал о переносе столицы в Вологду, и только «дурная примета» остановила эту царскую причуду. Но, может быть, еще «безумнее» с точки зрения здравомыслия был перенос Петром 1 столицы огромной сухопутной страны к началу морского пути и это, наверное, единственный в своем роде случай в мировой истории.

Поэтизация образа «человека в пути» как в художественной литературе («Очарованный странник» и книга-«путешествие» «Мертвые души»), так и в фольклоре («Не бойся дороги - были бы кони здоровы» или «Под лежачий камень вода не течет»), безусловно, отражает существенные черты русского национального самосознания. Даже маргинальность современного российского «бомжа» (напомним, человека без определенного местожительства), как ни дискуссионна эта аналогия, вполне вписывается в культурно-исторический стереотип коллективного поведения русских.

Огромность русских земель издавна расценивалась историками (в частности, в переписке Екатерины II с французскими просветителями) как причина особого политического развития страны, как важнейший этнопсихологический фактор, обуславливающий «власть пространства» над русским мировосприятием.

«Русская душа», по мнению Н. Бердяева, «ушиблена ширью, она не видит границ, и эта безграничность не освобождает, а порабощает ее». [2] Пространство это, за исключением земель Крайнего Севера, было не пустым, а заселенным, и судьбы «вбираемых» в Россию этнических общностей сложились по-разному.

Ядром этого с течением времени «набухающего» государства стали прародичи русских - восточные славяне и это, пожалуй, не оспаривается ни одним из отечественных и зару-

бежных историков. Прародину славян ищут на землях между Западной Двиной на севере, Одером - на западе, Днепром -на востоке и Дунаем - на юге.

В VI - VIII вв. славяне распространились на север, где их звали венеды, на юг - склавины и на восток - анты. Тогда же они заняли Волынь (волыняне) и южные степи вплоть до Черного моря (тиверцы и уличи), бассейн Припяти (древляне), территорию современной южной Белоруссии (дреговичи). [3,4]

Уже в VII - VIII вв. радимичи и вятичи проникли до реки Сожа - притока Днепра и до Оки - притока Волги, расселившись среди местного населения. Так, еще до возникновения Киевского государства началось продвижение прародичей русских на восток.

Этот процесс сравнительно редко приводил к вооруженным столкновениям славян с теми, кто раньше заселил эти места. Во-первых, славяне, особенно на севере и северо-востоке, проникали в районы с относительно редким населением (та же особенность отличала впоследствии и продвижение русских за Камень «встречь солнцу»), кроме того, они чаше всего были пахарями и им требовалось куда меньше пространства, чем охотникам или скотоводам-кочевникам.

Славянская культура была освоена десятками неславянских этнических групп: так, в верховьях Днепра и Оки в их состав влились восточные балты, родичи, литвы; в междуречье Волги и Оки - финно-угорские племена меря, мурома, водь, весь и другие. В Среднем Приднепровье поляне и северяне ассимилировали живших здесь скифов, даков, сарматов. Любопытно, что гоголевский Вий, по мнению ряда специалистов, генетически связан со скифским богом войны, мести и смерти, причем и само имя «Вий» происходит от имени этого бога.

Таким образом, еще на заре исторического бытия в формировании древнерусского народа участвовали далеко не одни только славяне. Заметим этот факт, он пригодится нам в будущих рассуждениях.

Центрами, где в тот период происходило взаимодействие различных культур и складывалась полиэтническая среда, стали большие города, которых для того времени на Руси было не мало (отсюда идет скандинавское название Руси «Гардарика», т.е. страна городов). В частности, Новгород с самого начала стал таким полиэтническим центром. Словенский и Людин конец заселяли славяне, в Неревском жили меря, на Прусской улице обитали выходцы из Прибалтики - пруссы, по чуди именовалась Чудинцева улица и Чудское озеро.

Этническая комплиментарность, что крайне важно отметить, распространялась не только на людей «своей» крови и происхождения: летопись знает «своих поганых» - ковуев, берендеев, торков, черных клобуков, признавших власть Киева и служивших ему против «чужих поганых» - печенегов и половцев. Как мы видим, уже первое государство - Древняя (Киевская) Русь представляло собой сообщество людей раз-тичных племен - и славянских, и финно-угорских, и тюркских, а не одних только славян.

В XIII век, век своей трагической гибели, Русь, несмотря на удельную раздробленность, вступила с относительно обширной по тому времени территорией, простиравшейся до южных берегов Белого моря и устья Северной Двины: самым западным городом был Галич, самым восточным - Нижний Новгород, на юге - Белгород в устье Днестра, на севере - земли Господина Великого Новгорода, включавшие восточный берег Финского залива, озера Нево (современное Ладожское) и Онего.

Московское княжество, ставшее ядром новой русской государственности, поначалу слабое, уже в ходе татаро-монгольской экспансии постепенно укрепилось и на рубеже XV - XVI вв. «вылилось» за пределы Северо-Восточной Руси. После присоединения Казанского и Астраханского ханств начинается быстрое продвижение на восток освоения территории русскими.

Как отмечает В. Ключевский, колонизация русскими обширных пространств становится отличительной чертой истории России в XVI - XVII вв.

Разновеликими струями пошло переселение в Новороссию, за Волгу, далее за Каспийское море и особенно за Урал, в Сибирь, до берегов Тихого океана.

Особенностью этого центробежного движения стало освоение почти безлюдных просторов Заволжья, Зауралья, Сибири, причем, параллельно с сельскохозяйственным освоением этих земель шел и процесс строительства сначала крепостей, а затем и городов с преобладающим русским населением, т.е., выражаясь современным языком, урбанизация. Аборигены же оставались преимущественно вне городских стен, и, таким образом, взаимодействующие этнические общности как бы не «мешали» друг другу.

Уже в тот период закладывалась этническая «чересполосица», коснувшаяся прежде всего азиатской части государства: не вызывает сомнения, что на многих землях Сибири и Даль-

него Востока русских можно считать точно такими же коренными жителями как и представителей местных этносов, ибо неправильно называть переселенцами людей, укоренившихся в этих местах триста, а то и более лет назад.

В качестве ремарки небесполезно вспомнить, что «исконность» этнической территории и деление на «коренных» и «пришлых» чрезвычайно актуализировались в последние годы, превращаясь в повод для выдвижения этно-территориальных претензий, хотя установить, кто и где был «первым», зачастую не представляется возможным. Тем не менее весьма интересная с этнологической точки зрения проблема становится орудием в политических спекуляциях. Ведь, если углубиться в историю, то и Крым принадлежит, конечно же не славянам (русским или украинцам), и даже не татарам, а грекам, ставшим после исчезновения скифов наиболее старыми поселенцами полуострова. Что же касается, например, территории современного Петербурга, то это - земли ингерманд-ландцев и вепсов, современных этнических групп Ленинградской области.

Однако вернемся во вторую половину XVI века. Граница Московского царства терялась тогда в Приуралье, где вырастали торгово-промышленные поселки - фактории. Именно отсюда в 1581 г. двинулся на восток отряд нанятых Строгановыми «охочих людей», возглавляемый Ермаком. С конца XVI в. в Сибири быстро возникают русские города: уже в 1585 году воевода Мансуров заложил городок в устье Иртыша, а до конца века были заложены еще Тюмень, Тобольск, Березов, Сургут, Тара, Нарым.

Спустя тридцать лет русские «ватажки» освоили бассейн Лены, а следующее десятилетие привело их к границам континента: Поярков, спустившись по Амуру, достиг Охотского моря (1645 г.), Дежнев обогнул северо-восточную оконечность Сибири (1648 г.), экспедиция Хабарова спустилась по Амуру. Заложены Томск, Якутск, Красноярск, Иркутск.

Характерно, что на всем огромном пути землепроходцы после сражений с ханом Кучумом практически не встречали серьезного сопротивления. Конфликты, если и возникали на i первых порах, как например, при контакте с бурятами и якутами, быстро улаживались и не носили характер межнацио-, нальной розни. Единственным следствием русского присут-_; ствия для аборигенов стал ясак (несколько связок соболей в j год), который понимался как «гостинец белому царю».

Л.Н. Гумилев в книге «От Руси к России» [5] приводит любопытный пример: некий бурятский лама, попытавшийся поднять восстание, чтобы выгнать всех русских и передать Забайкалье маньчжурам, был отправлен как «ясашный» инородец в Москву и там помилован. Дело в том, что ни один воевода не имел права казнить «ясашных» - при любых преступлениях дело поступало на рассмотрение в столицу.

Образ жизни местных жителей изменился мало, никто не пытался насильно превратить их в русских. Даже православие, хоть и проповедовалось, но не насаждалось: шаманы благополучно дожили до советской власти. И в этом заметное отличие от колонизации испанцами земель ацтеков и майя или англосаксами Северной Америки - «включение» в Московию осуществлялось не сгоном туземцев в резервации или их истреблением, не насильственной христианизацией «огнем и мечом», а в «комплиментарном контексте» (Л.Н. Гумилев). В известном смысле освоение Сибири строилось не на образе «мы» и «они», а «мы» и «вы».

Невольно возникает вопрос: сохранилась ли эта традиция в пору существования Российской империи, которая «прирастала», в основном, с юга и с запада, вбирая в свои пределы уже численно более крупные народы, имевшие собственную государственность и развитую культуру. Была ли она империей наподобие Британской или Австро-Венгерской или же многонациональным государством - сообществом различных народов?

Ответ на этот вопрос сегодня, в современной России, лежит скорее в плоскости политической, нежели академической: недаром он усиленно и страстно дискутируется современными «почвенниками» и «западниками». Поэтому и нам придется коснуться в большей мере проблем этнополитических.

Дата добавления: 2015-06-30; просмотров: 278; Нарушение авторских прав

Мы поможем в написании ваших работ!