ЗЕЛЕНЫЕ ДЕВЫ С ХОЛМА ОДНОГО ДЕРЕВА

Всем известно, что святки после сочельника празднуют в Англии двенадцать дней. К Рождеству всегда убирают в доме и скребут во всех углах. Оловянная и медная посуда всегда начищается до такого блеска, что девушки могут смотреться в нее, надевая свои чепчики, а не то их ущипнут феи. Но зато, если в доме чистота и порядок, феи всегда поло-жат монетку в башмачок хозяйки.
А в святочные вечера очень любят рассказывать легенды о феях и эльфах. Вот одна из них.
Когда-то давным-давно на одном из холмов в Дербишире в Бэслоу росли три тонких высоких деревца, и ясными лунными ночами на холме под чудное пение танцевали три Зеленые Девы. Но никто из местных жителей не осмеливался приходить на холм, кроме одного крестьянина, который раз в год, в канун Ивановой ночи, клал по букету поздних первоцветов у корней деревьев. Шелестела листва, ярко светило солнце, и крестьянин знал, что находится в полной безопасности до заката солнца.
Крестьянин был богат и часто говорил трем своим сыновьям:
- Отец всегда напоминал мне о том, что наше счастье заключено в тех трех деревьях. И когда я умру, не забывайте делать так же, как делаю я, а до меня делал мой отец, а до него - его отец и все наши предки.
Два старших сына слушали его в пол-уха, не придавая значения его словам, но младший всегда относился к просьбе отца серьезно.Когда отец умер, его большая усадьба была разделена между тремя сыновьями: старшие получили по хорошему наделу, а младшему досталась узкая полоска земли у подножия холма с тремя деревьями.
Ничего не сказал младший сын, а принялась работать на своей скудной землице, да еще во время работы песни распевал. И всегда возвращался домой до захода солнца.
Однажды к нему пришли братья. Дела у них обстояли неважно. И, когда они увидели, как густо взошла пшеница на пашне, как много завязей на паре плодовых деревьев, как зелен луг, как пахнут травы и как много молока дают три коровы, страшно разозлились и позавидовали.
- Кто помогает тебе? - спросили они. - В деревне говорят, что по ночам тут раздаются песни. А ведь людям по ночам пристало спать, а не веселиться.
Младший брат молчал.
- Когда мы шли сюда, то увидели, как ты спускался с холма. Зачем ты ходил туда?
- Я сделал так, как велел нам отец. Ведь сегодня канун Ивановой ночи.
Но братья так разозлились, что не смогли даже поднять его на смех.
- Холм мой, - закричал старший брат. - он достался мне! И не смей ходить по нему! Мне нужны доски для нового амбара, и я как раз собирался срубить одно из деревьев! Вы мне поможете? Средний брат отвечал, что завтра собирается на рынок, а младший, по обыкновению, промолчал.
На следующий день - день середины лета - старший брат со своими работниками прискакали на холм на лошадях. Все они были вооружены топорами и пилами., - Помните, какой сегодня день! - крикнул им вслед младший брат. Но старший брат его не послушал и ударил топором по стволу одн-го из трех деревьев. В ту же секунду раздался женский крик, лошади бросились вниз с холма, а за ними побежали работники. Поднялся страшный ветер, два оставшихся в живых дерева зашелестели и заволновались, заламывая ветви, а убитое дерево покачнулось и упало прямо на старшего брата. Через некоторое время работники вернулись и унесли мертвого брата и мертвое дерево.
С тех пор по ночам на холме танцевали по ночам только две Зеленые Девы.
Средний брат наследовал старшему, а младший продолжал возделывать свой клочок земли и носить цветы на холм перед Ивановой ночью.
Но однажды средний брат увидел, как младший пошел на вершину холма, и страшно разозлился, но побоялся сам подняться на холм и закричал снизу:
- Немедленно спускайся! Убирайся прочь с моей земли! Твои коро-вы поломали мою живую изгородь, и я решил поставить забор вокруг моего холма, а для этого спилю одно дерево!
Той ночью не слышно было песен, лишь только скорбно шелестела листва, и младший брат очень горевал.
На следующее утро средний брат явился на холм с топором и, убедившись, что ветра нет, ударил топором по дереву. Дерево вскрикнуло женским голосом, и в ту же минуту младший брат увидел, как оставшееся в живых дерево подняло свой самый толстый сук и убило его брата.
Слуги забрали своего мертвого хозяина и погибшее дерево, а усадьбу наследовал младший брат. Но не стал он переезжать в отцовский дом, а остался жить у подножия холма одинокой Зеленой Девы.
И иногда по ночам танцевала она в одиночестве, тихо напевая грустную мелодию, а младший брат всегда раз в год приносил ей букетик поздних первоцветов. И жил он счастливо.
Даже в наши дни старые люди в Бэслоу никогда не поднимаются на тот холм, ибо принадлежит он Зеленой Деве.

КОРМИЛИЦА ФЕИ

Всем известно, что на свете есть феи, но мало кто их видел. Хочу я рассказать вам одну историю.
Много лет назад в Нитсдале жила молодая женщина и был у нее маленький ребенок. Как-то вечером сидела она у себя дома, качала младенца и напевала ему колыбельную. Вдруг к двери подошла незнакомка и попросила покормить молоком ее ребенка.
Молодая мать бережно приняла из рук феи ее малыша и стала кормить его грудью. Фея улыбнулась и сказала:
- Ты добрая, будь кормилицей моему малютке.
С того дня стала молодая мать ухаживать за двумя младенцами. По утрам она часто находила на пороге дома богатую оделсду для себя и для детей и необыкновенно вкусный хлеб, в тесто которого, казалось, добавили сладкий нектар и мед. Хлеб этот не черствел семь дней.
Весной фея вернулась, и ее малыш заплакал и засмеялся от радости. Фея взяла его на руки и приказала кормилице идти за ней следом. Они прошли через дремучий лес и оказались на залитом солнцем склоне зе-леного холма, в котором вдруг открылась дверь. Они вошли внутрь, и дверь за ними захлопнулась.
Фея капнула три капли какой-то жидкости в уголок левого глаза кормилицы, и та увидела, что они оказались в чудесной долине, по которой бежали чистые речки, а вдали желтели хлебные поля. Фея подарила женщине много красивых платьев и мазь для смертных. Если помазать ей больное место, человек сразу выздоровеет. И еще она обещала, что кормилица никогда ни в чем не будет нуждаться.
Затем фея капнула зеленой жидкости в правый глаз женщины, и она увидела своих умерших друзей и родичей, которые жали хлеб и убирали фрукты. Но тут фея провела рукой перед глазами кормилицы, и к той вернулось ее обычное зрение. Фея вывела ее на землю, но молодой женщине удалось незаметно прихватить с собой пузырек с зеленой жидкостью.
На протяжение многих лет был у нее дар видеть фэйри, которые приходили в мир людей, но однажды встретила она свою фею, у которой украла зеленую жидкость, и очень обрадовалась встрече с ней.
- Каким глазом ты меня видишь? - спросила фея.
- Обоими.
- Тут фея дунула ей в глаза, и с тем окончилось влияние зеленой жидкости.

ВОЛШЕБНАЯ МАЗЬ

В старые времена в деревне Нетервиттон жил крестьянин с женою. Жили они хорошо, но была у них печаль - не дал им Бог детей. Когда он в ясный июньский день работал на склоне холма и рубил вязы, он часто посматривал вниз, на речушку в долине, где плескались ребятишки. Как же ему хотелось, чтобы один из них был его!
Часто в долгие зимние вечера сидел он у очага в доме, плел сети и так рассуждал сам с собой:
- Если бы тут у огня на полу играл маленький мальчик! Я бы сделал и ему сеть и брал бы с собой в лес в ясные дни. Я бы показал ему, как ловить рыбу и где лучше всего клюет форель.
А рядом сидела его жена и думала: "Я бы рассказывала ему сказки и пела песни".
Но не было у них детей!
Каждый вечер они, грустя, тушили лампу и, грустя, засыпали, прислушиваясь к завываниям ветра на улице.
Но в один из таких вечеров, когда крестьянин закончил плести свою сеть, а жена его отложила рукоделие в сторону, когда они уже поужинали и как раз собирались потушить лампу, в дверь постучали. Хозяин удивился, кто бы это мог прийти к ним в столь поздний час, но пошел к двери, отпер ее и сказал:
- Входите, путники.
В домик вошли трое - мужчина, женщина и маленький мальчик. Они были одеты, как простые путники, но мужчина был величав, как король, а женщина прекрасна, как королева. А мальчик был вылитый принц. Крестьянин с женой были очень приветливы с ними.
- Вы будете ужинать? - спросила жена.
- Нет, спасибо, - ответил незнакомец. - Мы пришли попросить вас о большем, чем ужин.
- Если мы сможем выполнить вашу просьбу, сэр, то сделаем это с большим удовольствием, - сказал крестьянин.
- Сегодня вечером мы с женой должны уехать - и очень далеко, так далеко, что даже представить трудно. Мы покидаем Англию на некоторое время. И мы слышали, что у вас нет детей. Не согласитесь ли вы взять на воспитание нашего мальчика и заботиться о нем, пока мы не вернемся домой из-за моря. Мы хорошо вам заплатим. Вы согласны?
- О, сэр, мы будем так рады! - воскликнул крестьянин. - А что до ваших денег, то они нам не нужны. Платой нам будет то, что у нас появится сын!
- Он хороший мальчик, добрый и послушный, и вырастет большим, если ты выполнишь мои указания. Каждый вечер должны вы смазывать его глаза этой мазью. Но ни в коем случае не мажьте этой мазью свои глаза, иначе придется вам худо.
И с этими словами он достал из-под плаща красивую расписную коробочку с мазью.
Мать с отцом поцеловали мальчика и ушли обратно в ночь.
Этой ночью мальчик спал в маленькой комнатке, которую крестьянин с женой держали всегда наготове для случайных путников, и на следующее утро пошел в лес со своим новым отцом.
С того дня крестьянин с женой зажили новой жизнью. Мальчик каждое утро отправлялся со своим приемным отцом на холм, где крестьянин учил его разным премудростям. Они ловили рыбу и собирали чернику и другие ягоды. Мальчик наблюдал за куропатками и смотрел, как вьют гнезда ласточки. А темными вечерами он играл в разные игры с отцом и слушал рассказы матери о королях, прекрасных дамах и великанах и чудесные песни Северной Англии.
Крестьянин часто сажал мальчика на колени и качал его, напевая простые стишки. И каждый вечер перед сном он мазал глаза ребенку странно пахнущей мазью, которую им дал странник. А на ночь жена крестьянина всегда пела мальчику колыбельную.
Много раз ночью, когда жена спала, крестьянин брал коробочку и разглядывал ее. Мазь была волшебной, ибо сколько они ни использовали ее, коробочка все не пустела. А сила ее была столь велика, что мальчик никогда не грустил и не болел и всегда был весел.
Крестьянину часто хотелось помазать и свои глаза волшебным снадобьем, но он всегда вспоминал слова странника и опускал руку.
Но однажды ночью он не смог устоять перед искушением. Это случилось в ночь перед большой ярмаркой в Лонгхорсли, куда он собирался отправиться с женой и ребенком. Он сидел один на кухне и чистил спои лучшие башмаки, которые хотел одеть на следующее утро.
- Подумаешь, - сказал он себе, - не повредит мне малая толика этой мази.
Боже, если бы он только знал, что в тот вечер в дом к нему приходил вовсе и не смертный, а Король Злых Эльфов! Никогда не стал бы он прикасаться к той мази! Но был крестьянин слишком любопытен, а потому протянул руку и помазал один глаз волшебным снадобьем - совсем чуть-чуть.
Ничего не случилось - ни хорошего, ни плохого. "Может, - подумал он, - это специальная мазь для мальчика, потому что у него слабое зрение?" И он со спокойной душой отправился спать.
Он прекрасно чувствовал себя и на следующее утро. Они рано позавтракали и отправились пешком в деревню Лонгхорсли, что была в пяти милях от них. Там продавались и лошади, и овцы, и коровы, и прочая живность, которую держат в крестьянском хозяйстве. А на столах были разложены сыры, хлеб и пироги, стояли крынки с молоком и лежало масло. Тут торговали рожью и овсом, цветами и домашней утварью.
Сын крестьянина глаз не мог оторвать от танцев с мечами и разных других игрищ, с удовольствием слушал волынщиков и разглядывал товары.
И вдруг у одного из столов с сырами и маслом крестьянин увидел странника, который привел к ним мальчика.
- Жена, - закричал крестьянин. - Погляди-ка - вон тот странник!
- Где? - удивилась женщина.
- Да у стола с сырами.
- Не вижу.
- Да вот же - и жена его с ним!
- Что за ерунда! Никого там нет. Тебе все привиделось. Пойдем-ка отсюда! - Да говорю же тебе - вон они, крадут масло и сыры!
- Не вижу!
- А я вижу. Пойду поговорю с ними.
И он бросился к столу, с которого Король Злых Эльфов и его жена воровали сыры, невидимые для всех, кроме крестьянина.
- Сэр, - сказал крестьянин, - остановитесь!
- Король Злых Эльфов тут же повернулся к нему и спросил:
- Каким глазом ты меня видишь?
- Этим, - не подумав, ответил крестьянин и указал на глаз, который накануне вечером намазал волшебным снадобьем.
Король Злых Эльфов дунул на глаз бедолаги, и тот тут же ослеп на этот глаз. Он больше не видел ни Короля, ни Королевы.
- Жена, - закричал крестьянин, - я ничего не вижу одним глазом. Где наш мальчик?
Но как ни искали они его по всей ярмарке, как ни спрашивали у всех, не видел ли кто ребенка, так и не смогли найти своего приемного сына. Он не вернулся к ним, и крестьянин так и не видел ничего больше своим правым глазом.

ЛЕГЕНДА О ПАНТАННАСЕ

В округ Мортир Тидфил, что в Уэльсе, есть низина, которую называют Пантур Арос, Низина Остановок, или Пант ур Ханес, Низина Легенды. В старые времена была там усадьба Пантаннас, и фэйри - феи и эльфы - очень любили танцевать на полях фермера из Пантаннаса, который ненавидел это шумное, буйное племя, как он их называл, и частенько поговаривал, что готов даже бросить из-за них свое хозяйство.
Наконец он не выдержал и решил посоветоваться с одной ведьмой, которая сказала, что избавиться от фэйри легко, и она готова помочь крестьянину, но за это он должен разрешить ей подоить своих коров два раза - вечером и утром следующего дня. Фермер согласился, и ведьма посоветовала вспахать все луга и поля, где были волшебные кольца фэйри, потому что если потревожить зеленый дерн колец, то никогда уж феи и эльфы не будут там танцевать и уберутся восвояси.
Фермер последовал совету и избавился от фэйри. Ни один эльф не показывался больше в его владениях, и вместо их звонких песен, слышных даже в Соре Медоу Лэнд, над усадьбой воцарилась благословенная тишина.
Но однажды, когда крестьянин возвращался домой, на дороге его поджидал эльф - маленький человечек в красном плаще. Этот эльф подбежал к фермеру, направил свой меч ему прямо в сердце и сказал следующие слова:
Наша месть близка,
Тебя настигнет она.
Крестьянин хотел было рассмеяться, но что-то неуловимо неумолимое во взгляде человечка заставило смех умереть на его устах.
Через несколько дней, когда в доме фермера все уже собирались ложиться спать, раздался ужасный грохот и чей-то голос произнес:
Наша месть близка.
На следующее утро крестьянин собирался перевезти с полей в амбары убранный хлеб, но зерно неожиданно вспыхнуло ярким пламенем. Оно горело так сильно, что на поле не осталось ни одного колоска, ни одного зернышка. Только эльфы могли устроить такой пожар.
Само собой разумеется, что фермер очень испугался и пожалел, что последовал совету ведьмы и поссорился с фэйри.
На следующий день после пожара к нему снова пришел тот самый человечек, которого он совсем недавно видел на дороге, обнажил свой меч и произнес следующие слова:
Лишь начиается она.
Тут фермер побледнел, как мертвец, и стал просить эльфа выслушать его. Фэйри сначала отказывался говорить со своим врагом, но после долгих уговоров сдался и, повернувшись к фермеру лицом, злобно спросил, чего тот хочет.
Крестьянин отвечал, что готов не пахать больше лугов и полей, что-бы кольца эльфов вновь поросли зеленой муравой, только бы фэйри не сердились больше на него.
- Нет, - отвечал эльф, - Король фэйри дал слово, что будет мстить тебе изо всех сил, а силе его и могуществу нет предела.
Крестьянин стал плакать и умолять эльфов простить его, и под конец фэйри пообещал поговорить с Королем и сказал, что на закате третьего дня придет на то же место и сообщит фермеру его решение.
Крестьянин дал слово не преследовать больше эльфов и через три дня пришел на то же место. Маленький человечек уже ждал его там. Он сказал:
- Король тронут твоим раскаянием, но слово его нерушимо, и поэтому Король решил, что эльфийская месть падет не на тебя самого, на твою семью. Но случится это не с самим тобой, не с твоей женой и вашими детьми, а с твоими потомками.
Крестьянин был рад такому решению.
С тех пор на его полях вновь стали танцевать эльфы, и их волшебные песни звучали в ночной тишине.
Прошло много лет, но, хотя в доме Пантаннаса время от времени раздавалось гулкое предостережение эльфов "Месть близка", ничего не происходило, и обитатели усадьбы постепенно успокаивались, пока, наконец, не уверовали, что проступок их предка забыт и прощен.
Но вот, еще через сто лет, наследник Пантаннаса собирался жениться на дочери соседнего фермера из Пен Крейг Даф. Свадьба должна была состояться через несколько недель. Молодые люди были счастливы, да и родители их одобряли этот брак.
Приближалось Рождество, и невеста отправилась навестить семью своего будущего мужа.
Все уселись за стол - ради такого случая был зажарен гусь, - и весело проводили время, рассказывая всякие истории, когда вдруг с цветущей клумбы за домом у реки раздался голос:
Час расплаты настал.
Гости вместе с хозяевами выбежали в сад: они думали, что предостережение повторится вновь. Сначала слышался один лишь непрерывный шум бегущей неподалеку реки, вскипающей совсем рядом с домом пенным водопадом, но затем вновь раздался зловещий голос:
Все растерялись и испугались, и никто не знал, что предпринять.
Наконец решено было вернуться в дом и осмотреть его снизу доверху. Но ничего не нашли.
Маленькая фея появилась на столе в тот миг, когда ее никто не ждал, - все сидели у камина и тихо обсуждали случившееся. - Ну и что тебе надо, отвратительная малявка? - грубо спросил ее кто-то из гостей.
- От тебя, о человек с несносным языком, мне не надо ничего, - отвечала маленькая фея. - Меня послали рассказать, что случится с этой семьей. Запомните: сердце девушки подобно кораблю в бурю, которому никогда уж не добраться до спасительной бухты, ибо капитан его исчез. - И как только произнесены были эти слова, она тут же исчезла, и никто не видел, как это произошло и куда она делась.
Пока фея была в доме, кругом царила полная тишина, но стоило ей исчезнуть, как вновь раздался голос с клумбы у реки:
Час расплаты пришел.
Слова повторялись вновь и вновь, и все настолько испугались, что и слова не могли произнести. На лицах и гостей, и хозяев было выражение дикого ужаса.
Вечер расстроился, и наконец Ридерих, наследник Пантаннаса, пошел проводить домой Гвейрфил, свою невесту, но домой не вернулся. Молодые люди шли по тропинке к Пен Крейг Даф. Родители рвали на себе волосы от горя и обыскали всю тропинку, но ничего так и не нашли. Гвейрфил сказала, что ее суженого наверняка заманил кто-нибудь из фэйри в Воронью расщелину на другой стороне холма.
- Шло время, дни превращались в месяцы, месяцы - в годы. Мать и отец Ридериха ушли на небеса к своим предкам. Усадьба переходила из рук в руки, и постепенно все стали забывать о несчастном юноше. Но был в деревне один человек, который помнил о Ридерихе и надеялся на его возвращение. Каждый день в любую погоду приходила она на вершину холма и смотрела во все стороны полными слез глазами в надежде увидеть своего нареченого. Но все ее надежды были напрасны. От слез зрение Гвейрфил ослабло, но она все равно продолжала оплакивать своего возлюбленного и вскоре совершенно ослепла. А Ридерих все не возвращался. А ее надеждам вскоре положила конец смерть. Бренные останки Гвейрфил были преданы земле у старой часовни в Фэне.
Годы летели, исчезая вдали подобно печному дыму, и вскоре не осталось в живых ни одного человека, кто бы помнил Ридериха, но люди частенько рассказывали друг другу легенду о Пантаннасе. И после его исчезновения фэйри больше нигде поблизости не показывались, и музыка их больше не слышалась по ночам.
Но Ридерих вернулся. Фэйри, оказывается, заманили его в свою пещеру. Вот что с ним случилось. Когда он возвращался из Пен Крейг Даф домой, внимание его привлекла чудесная музыка, раздававшаяся из одной из пещер в Вороньей расщелине, и он остановился послушать. Через некоторое время пение стало затихать, как будто музыканты ушли вглубь холма, и Ридерих вошел в пещеру. Послушав час или два, он вышел из пещеры и отправился домой.
Когда он покинул холм, было чудесное утро и на безоблачном небе ярко светило солнце. Ридерих шел вдоль Вороньей расщелины, пока не вышел к месту, где стояла часовня Фэна, но ее там не было. Господи, сколько же время провел он в пещере и что это была за пещера?
Он поспешил к Пантаннасу, рванул дверь и вбежал в дом. Он ничего не понимал - вся обстановка изменилась, да и что это за старик сидит у камина и с таким удивлением смотрит на него?
- Кто дал тебе право врываться в мой дом? Кто ты? - наконец спросил старик,
Только тут Ридерих начал понимать, что с ним случилось что-то не-обыкновенное. Он с трудом ответил:
- Я Ридерих.
- Ридерих? - переспросил старец. - Ридерих? Я тебя не знаю, да и нет в наших краях больше никакого Ридериха. Единственный человек с таким редким именем, о котором мне доводилось слышать от моего дедушки, исчез, и никто не знает, как и куда, много десятков лет тому назад.
Ридерих упал на стул и зарыдал. Старик подошел к нему утешить и погладить по плечу, но рука - ой! - погрузилась во прах.

ПОХЛЕБКА В ЯИЧНОЙ СКОРЛУПКЕ

В округе Тревеглвис, неподалеку от Лланидлоуза, что в графстве Монтгомери, стоит хижина пастуха со странным названием Тут-и-Кумрус, Место Ссоры.
Вот история, как дом получил свое название. В хижине жили муж с женой, и у них родилась двойня. Они их очень любили и очень о них заботились.
Когда малышам было всего несколько месяцев, их мать позвали к соседям, и дети ненадолго остались одни. Вообще-то жена пастуха старалась не оставлять детей без присмотра — слишком уж много ходило в деревне слухов о гоблинах, или, как их называли в той местности, Тилвит Тег, да и дом их стоял на отшибе, так что она совсем недолго пробыла у соседей и поспешила вернуться домой.
Она очень испугалась, когда на дороге повстречала старых эльфов — из тех, что зовут «голубыми плащами», — прямо средь бела дня. Но дома, к счастью, ничего не произошло.
Тем не менее через некоторое время все стали замечать, что с близнецами творится что-то странное: они совсем не росли и были похожи на гномов. Пастух начал сердиться и кричал, что это не его дети, а жена все плакала. И вышла меж ними большая ссора, и дом с тех пор стали называть Местом Ссоры. Однажды вечером решила она пойти за советом к мудрому Гиру Ки-фаридду. А в ту пору как раз убирали на полях рожь да овес.
Вот старец и говорит ей:
— Когда будешь готовить обед жнецам, оставь скорлупку от яйца и свари в ней похлебку. И выйди с ней за дверь, как будто несешь обед в поле. А сама спрячься и послушай, о чем близнецы говорить будут. Если услышишь, что ведут они взрослые речи, быстренько возвращайся, хватай их и бросай в воды Ллин Эбира. Но если не услышишь ничего странного, то не трогай их.
Когда настал день жатвы, женщина сделала, как ей посоветовал старик. Вышла она за дверь и слышит, как один ребенок говорит другому:
Из желудя дуб растет,
Из яйца появился цыпленок,
Похлебку в скорлупке той
Жнецам понесла глупая баба.
Тут уж женщина быстро вбежала в дом, схватила близнецов и одного за другим кинула в Ллин Эбир. Тут появились гоблины в штанишках, выловили своих малышей и бросились наутек.
А в колыбельках женщина нашла своих близнецов — здоровеньких и веселых. С тех пор не спускала она глаз с малышей, и больше не было ссор между женой и мужем.

ТЭФФИ АП СИОН И ВОЛШЕБНЫЙ КРУГ ФЭЙРИ

Когда-то давно в старые времена по всей Британии встречались волшебные круги, или кольца, в которых Тилфит Тег, фэйри, пели и плясали ночи напролет. И если человеку случалось вступить в их круг, он мог простоять, слушая эльфийскую музыку и забыв о времени, годами. Такие круги есть и неподалеку от Пенкадера, что в Кармартеншире.
Парень из соседней деревни, Тэффи ап Сион, сын сапожника, в те времена, когда еще встречались эльфы и феи, пас в низине овец.
Однажды летней ночью, когда Тэффи собирался гнать овец домой, на валуне неподалеку от него откуда ни возьмись появился маленький человечек в штанах из мха и со скрипкой под мышкой.
Он был самым изящным тоненьким созданием, очень похожим на человека, но гораздо меньше его, какое доводилось видеть Тэффи.
Его плащ был сшит из березовых листьев, а на голове красовался шлем из цветка дрока, ноги же были обуты в туфельки из крыльев жуков.
Он провел смычком по струнам, и от его музыки волосы у Тэффи встали дыбом.
— Доброй тебе ночи, доброй тебе ночи, — сказал человечек.
— И тебе того же, — ответил Тэффи, а человечек продолжал:
— Ты любишь танцевать, Тэффи, и если ты немного побудешь со мной, то станешь лучшим танцором Уэльса, ведь я музыкант. -VI Тут Тэффи засмеялся:
— А где же твоя волынка? Вела, вела... Кто же в Уэльсе танцует без музыки волынки?
— Ну-ну, посмотри-ка лучше, что у меня есть. Моя скрипка получше твоей волынки.
— Скрипкой ты называешь эту деревянную ложку с веревками? — поинтересовался Тэффи, ведь ему никогда раньше не доводилось видеть скрипку.
И тут со всех сторон к ним устремилось множество маленьких человечков — и Тэффи никак не мог понять, откуда они взялись.
В конце концов он решил, что они вылезают из стоящей рядом торы. Одни были в белых одеждах, другие — в синих, третьи — в розовых, и некоторые несли светлячков — своим сиянием они освещали все вокруг. Создания эти были столь легки, что под их ногами не шевельнулся ни один листочек, ни один цветочек. Все они вежливо здоровались с Тэффи и кланялись ему, и он, сдернув с головы шапку, кланялся в ответ.
Наконец маленький музыкант поднял смычок, коснулся им струн скрипки, и полилась такая чудесная музыка, что Тэффи застыл на месте. Все Тилфит Тег принялись петь и кружиться в танце. Вот что они пели:
В волшебного танца узоре
Порхают быстрые ноги.
Фэйри не ведомо горе,
Знакомо лишь счастье нам!
В мерцающем свете луны
Резвимся без устали мы.
Веселием танцы полны.
Знакомо лишь счастье нам!
Ни один из всех танцев, которые доводилось видеть Тэффи, не мог сравниться по красоте и легкости с порханием фэйри. Он не мог устоять на месте и пустился в пляс вместе с эльфами, но танец этот не доставлял ему обычной радости, потому что парень знал: подобные танцы при луне под звуки дьявольской скрипки - прямая дорога в ад.
Наконец он понял, что единственный способ освободиться — это призвать на помощь Бога.
— Чур меня, — крикнул он и подбросил в танде ша жу вверх, — прочь, дьяволы!
И как только слова эти были произнесены, все тут же на глазах стало меняться: цветочный шлем на голове у скрипача раздвинулся и из-под него выросли маленькие острые козлиные рожки; его лицо стало чернее сажи; из-под плаща показался длинный хвост; а вместо тых в туфельки из крыльев жуков ног явились безобразные копыта. Голова у Тэффи закружилась, но в ногах еще доставало легкости, и он хотел было бежать прочь, но никак не мог покинуть заколдованный круг.
Фэйри вокруг него превращались в козлов, собак, лис и кошек. Это были самые невероятные превращения, которые когда-либо происходили на глазах смертного. Танцевали они все быстрее и быстрее, и вскоре Тэффи не мог уже различить отдельные фигуры танцующих, а видел сплошное их мельканье. Они окружили его таким плотным кольцом, что парню показалось, что ему пришел конец.
Он по-прежнему не мог остановиться — не мог противиться звукам дьявольской скрипки, а маленький человечек все быстрее и быстрее водил смычком по колдовским струнам.
И вдруг, когда танец этот, казалось, ничто не сможет прервать, Тэффи неожиданно оказался за пределами кольца фэйри, и все они в тот же миг исчезли.
Тэффи отправился домой, но никак не мог понять, куда попал и что случилось — вокруг были дороги и дома, которых он никогда не видел раньше, а на месте старого полуразвалившегося домишки отца выросла каменная ферма. А луга и каменистые склоны холмов, которые никогда раньше не пахали, как по мановению волшебной палочки превратились в возделанные поля.
«Ого, — подумал он, — как фэйри затуманили мне глаза. Ведь я вошел в их круг не более десяти минут назад, а они за это время успели выстроить новый дом моему отцу! Ну что ж, буду надеяться, что он не превратится в дым. Пойду и посмотрю».
И он отправился к дому по любимой своей тропинке, по неожиданно натолкнулся на высокую живую изгородь. Он потер глаза, потрогал изгородь, почесал в затылке, вновь потрогал изгородь, укололся шипом терновника и закричал:
— Ой! Уж точно не фэйри создали эту изгородь — нельзя за десять минут вырастить такой высокий терновник.
И с этими словами он перепрыгнул через изгородь и направился к дому.
— В этой усадьбе я родился, — сказал он сам себе. — Но ничего не могу узнать тут. Ничего!
Он удивился еще больше, когда увидел, что на цепи у дома захлебывается лаем громадный пес, который предупреждал: «Пошел прочь, оборванец! Нечего тебе тут делать! Это мой дом!»
Собака лаяла, не умолкая.
— Наверняка я заблудился, — пробормотал Тэффи. — И пришел в какую-то незнакомую деревушку. Да нет, вон там Каредж Клер!
И он указал на большой валун, что издавна лежит на южном склоне горы Пенкадера. В тот миг за спиной его раздались шаги. Это хозяин усадьбы вышел из дома посмотреть, из-за чего это так надрывается его псина. Вид несчастного Тэффи был столь жалок — ибо он боялся, как бы его не побили или не спустили на него собаку, — что фермер сразу почувствовал к нему сострадание.
— Кто ты? — спросил он Тэффи.
— Я знаю, кем был, — отвечал парень, — но не знаю, кто я сейчас.
Я был сыном сапожника и этим утром жил вот в этой самой усадьбе, но что-то все тут изменилось.
— Бедняга, — отвечал ему хозяин дома. — Ты просто потерял память. Эту усадьбу строил мой прадед, а ремонтировал дед, а вот это крыло, что выглядит совсем новым, пристроил к дому я сам всего лишь три го- да назад. Ты, быть может, заплутал? Но заходи в дом и подкрепи свои силы.
Тэффи совсем уж было уверился, что все привиделось ему во сне, но, обернувшись, увидел на склоне холма валун и воскликнул:
— Да всего час назад вот на том камне я нашел гнездо ястреба и разорил его! — И он рассказал затем о своем приключении.
— Понятно, — задумчиво проговорил фермер. — Вон оно как — ты, оказывается, попал в круг фэйри! Скажи-ка, как звали твоего отца ?
— Сион-Эван-и-Кридд из Гленхэда.
— Никогда не слышал о таком человеке, да и места такого — Гленхэда — не знаю. Давай-ка поедим, а потом отправимся к Кати Шон, которая живет в Пенкадере. Может, она что нам подскажет.
И он пошел к дому, а Тэффи последовал за ним. К ужасу фермера, шаги за его спиной становились все слабее и слабее, и, повернувшись, он успел увидеть, как бедолага Тэффи превратился в горку черной золы. Понятное дело, фермер очень испугался и, как только немного пришел в себя, сразу отправился к старой Кати, о которой говорил Тэффи.
— Как поживаешь, Кати Шон? — приветствовал старушку фермер. — О, — отвечала Кати, — очень хорошо, особенно, если вспомнить, сколько мне лет.
— Да-да, я знаю, что ты стара и мудра. И хочу я спросить тебя — не помнишь ли ты человека по имени Сион-Эван-и-Кридд из Гленхэда? Может, ты слышала что о нем?
— Сион из Гленхэда? Помнится мне, что мой дед рассказывал, что сын его ушел из дома как-то утром и никогда не вернулся к родителям. Говорили, что его околдовали фэйри. Домик его отца стоял совсем не подалеку от твоей усадьбы. — А в те времена тут жили эльфы?
— О да, они часто показывались вон на том склоне холма. И слыхала я, что кто-то видел, как ели они яйца, которые украли в соседнем доме.
— Да и сам я как-то их видел, — воскликнул фермер. — Как же я мог забыть! Но их теперь уже не так много, как было во времена сына Сиона! И он рассказал старой Кати печальную историю Тэффи.

Дата добавления: 2015-07-26; просмотров: 250; Нарушение авторских прав

Мы поможем в написании ваших работ!