Тема 8. Коллизионные нормы в международном частном праве

8.1. Понятие, структура и виды коллизионных норм в международном частном праве.

8.2. Классификация коллизионных норм в международном частном праве. Основные типы формул прикрепления.

8.I. Понятие, структура и виды коллизионных норм в международном частном праве

Важнейшей категорией МЧП является понятие коллизии законов. Исторически основу МЧП всегда составляли так называемые коллизионные нормы. Коллизионные нормы с юридико-технической стороны представляют собой наиболее сложные нормы, входящие в область МЧП. Совокупность таких норм, применимых для регулирования частно-правовых отношений, «осложненных» иностранным элементом, составляет коллизионное право.

Коллизионные нормы в МЧП — это нормы особой категории, нормы отсылочного характера. Они имеют две особенности: во-первых, коллизионная норма не регулирует непосредственно права и обязанности субъектов правоотношений, а лишь содержит принцип, руководствуясь которым, мы можем выбрать подлежащее применению право; во-вторых, эффект правового регулирования с помощью коллизионной нормы достигается в совокупности с той материально-правовой нормой, к которой она отсылает (Концепция действия коллизионно-правовой нормы в сочетании с материально-правовой нормой была детально разработана в трудах выдающегося российского ученого, основоположника российской науки МЧП, профессора Л. А. Лунца. См. об этом: Лунц Л. А. О сущности коллизионной нормы // ВИЮН. Ученые записки. М., 1959. Вып. 9. С. 105—124.).

Отсылочный характер коллизионных норм означает, что в их тексте нет сочетания гипотезы, диспозиции и санкции — неотъемлемого качества иных правовых норм. Они состоят из объема и привязки, а их действие всегда предполагает наличие соответствующего материального права. Господствующее в настоящее время в российской науке МЧП определение коллизионной нормы гласит: «Коллизионная норма — это норма, определяющая, право какого государства должно быть применено к дан ному частно-правовому отношению, осложненному иностранным элементом (Международное частное право: учеб. / под ред. Г. К. Дмитриева. М., 2000. С. 98.). Главное отличие коллизионной нормы от других юридических предписаний — преодоление коллизионной проблемы путем определения применимого права, т. е. права, подлежащего применению в силу указания коллизионной нормы (Международное частное право: учебник для вузов / под ред. Н. И. Ма-рышевой. М., 2000. С. 57).

Основная мысль, заключающаяся в данных формулировках, указывает на то, что речь идет о праве государства, применимом к соответствующему правоотношению. В связи с этим в российской науке МЧП был поставлен следующий теоретический вопрос: отражает ли общепризнанное определение коллизионной нормы существо того, на применение какого именно права она указывает? При ответе на этот вопрос было подчеркнуто, что «глубина и разнообразие современных международных частно-правовых отношений и источников их регулирования несравненно богаче, чем это было в то время, когда сложилась господствующая в настоящее время формулировка коллизионной нормы (конец прошлого века). Не подлежит сомнению, что в подавляющем большинстве случаев коллизионная норма отсылает именно к внутренней правовой системе государства. Однако развитие отдельных институтов МЧП, например института охраны результатов творческой деятельности, к настоящему времени существенно обогатило практику. Таким образом, правильнее дать определение коллизионной нормы как нормы права (национального или международного), указывающей на то, право какой страны или какое международное соглашение подлежат применению к данному правоотношению» (Кузнецов М. Н. Некоторые особенности развития международного частного права// Советский журнал международного права. 1991. № 1. С. 27).

Для выделения различных видов коллизионных норм необходимо выбрать критерии их классификации. Существует несколько таких критериев, в число которых входят:

1) форма коллизионной привязки;

2) характер регулирования;

3) территория действия.

По форме привязки коллизионные нормы бывают односторонними и двусторонними. Привязка односторонней коллизионной нормы указывает на применение собственного материального права, т. е. материального права того государства, в правовой системе которого и находится рассматриваемая коллизионная норма. Как правило, односторонние коллизионные нормы регулируют отношения собственности на недвижимое имущество и отношения по наследованию недвижимого имущества. Привязка двусторонней коллизионной нормы не указывает на конкретную правовую систему, подлежащую применению, а содержит общий принцип, руководствуясь которым, мы можем ее выбрать. Привязку двусторонней коллизионной нормы называют формулой прикрепления. Следует отметить, что удельный вес двусторонних коллизионных норм значительно превышает удельный вес односторонних.

По характеру регулирования коллизионные нормы можно разделить на диспозитивные, императивные, альтернативные и кумулятивные. Альтернативные нормы предполагают наличие нескольких привязок для регулирования конкретного правоотношения, закрепленного в объеме, причем та или иная привязка применяется по усмотрению соответствующего субъекта правоотношения или иного лица (например, правоохранительного органа). Кумулятивные нормы сочетают возможность применения иностранного права для регулирования данного правоотношения с указанием на то обстоятельство, что соответствие требованиям собственного национального права исключает признание юридической недействительности отношения, даже если не соблюдены требования иностранного права, к которому отсылает кумулятивная коллизионная норма. Диспозитивные нормы закрепляют общее правило поведения, адресованное участникам правоотношения, от содержания которого они могут отступить при наличии их взаимного согласия. Формальным признаком диспозитивности выступают такие формулировки, как «стороны могут», «если иное не установлено соглашением сторон». Императивные нормы не предполагают возможности отступления от содержащихся в них правил поведения даже при наличии соглашения сторон. Формулировки таких норм всегда однозначно указывают на права и обязанности сторон — участников конкретного правоотношения. В этом контексте можно утверждать, что диспозитивные нормы содержат дозволения, а императивные — предписания. В российской юридической науке было справедливо отмечено, что проблема деления правовых норм на диспозитивные И императивные — на первый взгляд, довольно элементарная и ясная — при внимательном ее анализе ставит большое число сложных теоретических и практических вопросов, затрагивающих как сферу законодательства, так и правоприменительную деятельность органов суда и арбитража.

В МЧП помимо уяснения диспозитивного и императивного характера входящих в его состав коллизионных норм возникает вопрос о значении императивных норм национального законодательства при применении иностранного права, к которому отсылает коллизионная норма или соглашение сторон.

По территории действия коллизионные нормы делятся на межгосударственные и межобластные. Межгосударственные нормы содержатся в правовых системах различных государств и выступают в качестве регулятора правоотношений, выходящих за рамки одного государства. Межобластные нормы содержатся в правовой системе одного государства, имеющего несколько административно-территориальных единиц в своем составе, правовые комплексы которых имеют отличительные особенности. Примером этого служат федеративные государства, в которых субъекты федерации обладают правом иметь собственные правовые системы. В этом случае межобластные коллизионные нормы позволяют устранить конфликты между нормативными комплексами субъектов федерации, когда несколько таких комплексов претендуют на регулирование соответствующего правоотношения. В других ситуациях межобластные коллизионные нормы служат необходимым дополнением к применимой межгосударственной коллизионной норме. Так, например, если в соответствии с межгосударственной коллизионной нормой применимым правом будет право местонахождения лица, то сразу же возникает вопрос, что же считать таким правом — правовой комплекс, действующий в рамках федерации в целом, или правовой комплекс субъекта федерации, на территории которого данное лицо в конечном счете и находится.

В заключение следует еще раз подчеркнуть, что специфика коллизионной нормы состоит в том, что она, не регулируя непосредственно прав и обязанностей сторон правоотношения, лишь позволяет выбрать подлежащее применению материальное право. Как было образно подчеркнуто в западной юридической литературе, «функция международного частного права считается выполненной, когда избрана подлежащая применению правовая система. Нормы МЧП не предполагают прямого разрешения спорного вопроса, и в этом смысле можно сказать, что коллизионное право напоминает бюро информации на железнодорожном вокзале, где пассажир может узнать о том, с какой платформы отправляется его поезд» (North P., Fawcett J. Cheshire and North's Private International Law. London, 1992. P. 8.).

2 Классификация коллизионных норм в международном частном праве. Основные типы формул прикрепления

Коллизионно-правовые нормы могут содержаться как в национальном законодательстве того или иного государства, так и в международных договорах. Оба данных источника коллизионного права находят применение на территории России. Основная масса коллизионных норм в МЧП России была ранее закреплена в Основах гражданского законодательства Союза ССР и республик от 31 мая 1991 г. (Ведомости Съезда народных депутатов СССР и Верховного Совета СССР. 1991. №26. Ст. 733.), действовавших на территории РФ вплоть до принятия нового Гражданского кодекса. В связи с вступлением в силу первой и второй части ГК практически применялся только раздел VII Основ «Правоспособность иностранных граждан и юридических лиц. Применение гражданских законов иностранных государств и международных договоров», содержавший российские коллизионные нормы. Этот раздел Основ утратил силу сразу же после введения в действие третьей части ГК РФ, в которой содержится раздел VI «Международное частное право (ст. 1186—1224). Принятие третьей части ГК состоялось 26 ноября 2001 г. и она вступила в силу 1 марта 2002 г. (Собрание законодательства РФ. 2001. № 49. Ст. 4552. Проект третьей части ГК РФ в том виде, как он был внесен в Государственную думу РФ, был опубликован ранее в книге Исследовательского центра частного права: Гражданский кодекс России. Часть третья. Проект. Наследственное право. Международное частное право: Текст. Вводный комментарий. М., 2001.).

В число международных договоров, содержащих коллизионные нормы, входит комплекс двусторонних договоров о правовой помощи по гражданским и семейным делам, как перешедших к России в порядке правопреемства после распада СССР, так и вновь заключенных уже от имени Российской Федерации, а также многосторонний договор в рамках СНГ, представленный Минской конвенцией 1993 г. о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семей-ным и уголовным делам (Бюллетень международных договоров. 1995. № 2.), вступившей в силу 19 мая 1994 г. и измененной Московским протоколом от 28 марта 1997 г. (Информационный вестник Совета глав государств и Совета глав правительств СНГ «Содружество». 1997. № 2.), который вступил в силу с 17 сентября 1999 г.

Рассмотрим основные виды коллизионных норм, содержащихся в российском коллизионном праве. Формулы прикрепления, используемые в международном частном праве России, сложились на протяжении тысячелетней истории развития права как социального явления и берут свое начало в римском частном праве. Именно этот факт определил их выражение в формулировках латинского языка. Следует отметить, что количественное и качественное многообразие коллизионных норм позволяет дать анализ только наиболее важных, широко распространенных и общеупотребимых формул прикрепления.

Личный закон определяет правовой статус физического лица: его гражданскую правоспособность и дееспособность, объем личных прав (право на имя, его использование и защиту), сферу брачно-семейных (опека и попечительство) и наследственных (способность лица к составлению завещания, наследование) правоотношений. Личный закон выступает в двух формах:

1) как закон гражданства (lex nationalis), т. е. как закон того государства, гражданином которого лицо является;

2) как закон домицилия (lex domicilii), т. е. как закон того государства, на территории которого лицо имеет постоянное место жительства .

Использование той или иной формы личного закона зависит от принципов построения и исторических особенностей развития конкретной правовой системы. В странах романо-германской системы Ирана применяется закон гражданства, тогда как в странах англосаксонской системы права — закон домицилия. Однако в настоящее время такое жесткое разграничение двух форм личного закона постепенно уходит в прошлое и уступает место сочетанию различных элементов. Личный закон как формула прикрепления используется в нескольких коллизионных нормах, содержащихся в российском праве:

1) гражданская правоспособность и дееспособность физического лица определяются его личным законом (ст. 1196—1197);

2) права физического лица на имя, его использование и защиту определяются его личным законом (ст. 1198);

3) опека или попечительство над несовершеннолетними, недееспособными или ограниченными в дееспособности совершеннолетними лицами устанавливается и отменяется по личному закону лица, в отношении которого устанавливается либо отменяется опека или попечительство (п.1 ст. 1199).

Закон юридического лица определяет правовой статус юридического лица. Понятие правового статуса охватывает целую группу правоотношений, включающих:

1) правовой статус организации в качестве юридического лица;

2) организационно-правовую форму юридического лица;

3) требования к наименованию юридического лица;

4) вопросы создания, реорганизации и ликвидации юридического лица, в том числе вопросы правопреемства;

5) содержание правоспособности юридического лица;

6) порядок приобретения юридическим лицом гражданских прав и принятия на себя гражданских обязанностей;

7) внутренние отношения, в том числе отношения юридического лица с его участниками;

8) способность юридического лица отвечать по своим обязательствам (п. 2 ст. 1202).

Смысл данной формулы прикрепления заключается в том, что правовой статус юридического лица определяется законом того государства, чью государственную принадлежность (национальность) имеет юридическое лицо. Трудность состоит в том, что право разных государств по-разному регулирует этот вопрос в силу различия исторически сложившихся критериев определения государственной принадлежности (национальности) юридических лиц. Определение национальности юридического лица существенным образом влияет на установление его принадлежности к конкретному правопорядку — собственному или иностранному, который и является его личным статутом. Таким образом, личный статут юридического лица устанавливается посредством определения его государственной принадлежности (национальности). Традиционно для этого используются критерии инкорпорации, оседлости и места ведения деятельности.

Критерий оседлости (места нахождения административного центра) предполагает, что за юридическим лицом признается национальность того государства, на территории которого расположены управленческие органы юридического лица. Этот критерий предусмотрен в законодательстве стран романо-германской системы права, однако понятие оседлости неодинаково трактуется в практике разных государств. В одних случаях под ним понимается «уставная оседлость» (место расположения управленческих органов, закрепленное в учредительных документах), в других случаях — реальная оседлость, обусловленная фактическим местонахождением административного центра юридического лица.

Критерий места ведения основной хозяйственной деятельности предусматривает, что юридическое лицо имеет национальность того государства, на территории которого оно осуществляет свою деловую активность. Данный критерий закреплен в законодательстве целого ряда арабских государств (Сирии, Египта) и в прошлом выступал как одно из средств борьбы за экономическую независимость.

Закон местонахождения имущества определяет правовой статус собственности, в который включается:

1) юридическая квалификация имущества (классификация имущества на движимое и недвижимое: изъятое из гражданского оборота и находящееся в гражданском обороте);

2) возникновение, изменение и прекращение права собственности на имущество, не являющееся предметом сделки, а также его содержание;

3) правовой статус недвижимого имущества. Сущность данной формулы прикрепления заключается в том, что правовое положение имущества и вещные права, с ним связанные, определяются по закону того государства, где это имущество находится. Данная общепризнанная формула прикрепления нашла отражение и в российском праве, которое предусматривает, что содержание Ирана собственности и иных вещных прав на недвижимое и движимое имущество, их осуществление и защита определяются по праву страны, где это имущество находится. Принадлежность имущества к недвижимым или движимым вещам определяется по праву страны, где что имущество находится (ст. 1205). Закон местонахождения имущества используется в качестве формулы прикрепления в целом ряде коллизионных норм. В их число входят следующие нормы:

1) возникновение и прекращение права собственности и иных вещных прав на имущество определяются по праву страны, где это имущество находилось в момент, когда имело место действие или иное обстоятельство, послужившее основанием возникновения либо прекращения права собственности и иных вещных прав, если иное не предусмотрено законом (п. 1 ст. 1206);

2) при отсутствии соглашения сторон о праве, подлежащем применению к договору в отношении недвижимого имущества, применяется право страны, с которой договор наиболее тесно связан. Правом страны, с которой такой договор наиболее тесно связан, считается, если иное не вытекает из закона, условий или существа договора либо совокупности обстоятельств дела, право страны, где находится недвижимое имущество (п. 1 ст. 1213);

3) наследование недвижимого имущества определяется по праву страны, где находится это имущество, а наследование имущества, которое внесено в государственный реестр в РФ, — по российскому праву (п. 1ст. 1224).

Следующая группа формул прикрепления применяется в коллизионных нормах, регулирующих договорные (обязательственные) правоотношения. К ним относятся:

— lex voluntatis (закон автономии воли);

— lex loci contractus (закон места заключения сделки);

— lex loci solutionis (закон места исполнения сделки);

— the law with which the contract is most closely connected (закон, с которым правоотношение наиболее тесно связано).

— lex venditoris (закон страны продавца).

Закон автономии воли определяет статут обязательственного правоотношения, предусматривая, что оно регулируется правом того государства, которое выбрали стороны такого правоотношения. Наличие иностранного элемента и договорный характер отношений между субъектами обусловливают возможность выбора подлежащего применению материального права самими сторонами — участниками договора. Закон автономии воли занимает центральное место во всех национальных системах МЧП, и все остальные коллизионные привязки рассматриваются как носящие вспомогательный характер и используемые только при отсутствии выбора применимого права сторонами, заключившими договор. Широкое применение закона автономии воли на практике привело к определенной устойчивости его содержания, которое тем не менее подверглось различной правовой оценке.

Закон места заключения сделки также применяется к договорным правоотношениям и предусматривает их регулирование правом того государства, на территории которого был заключен договор. Эта формула прикрепления носит вспомогательный характер по отношению к закону автономии воли и применяется в том случае, когда стороны не выбрали соответствующее материальное право, а также в иных случаях, установленных в законодательстве (например, в отношении односторонних сделок). В соответствии с российским законодательством срок действия доверенности и основания ее прекращения определяются по праву страны, где была выдана доверенность (ч. 2 ст. 1217). Несколько иные формулы прикрепления содержатся в Минской конвенции, где говорится о том, что возникновение и прекращение права собственности или иного вещного права на имущество, являющееся предметом сделки, определяется по законодательству места совершения сделки, если иное не предусмотрено соглашением сторон (п. 4 ст. 38). Права и обязанности сторон по сделке определяются по законодательству места ее совершения, если иное не предусмотрено соглашением сторон (ст. 41) (ГК РФ в отношении односторонних сделок занимает следующую позицию: к обязательствам, возникающим из односторонних сделок, если иное не вытекает из закона, условий или существа сделки либо совокупности обстоятельств дела, применяется право страны, где находится местожительства или основное место деятельности стороны, принимающей на себя обязательства по односторонней сделке (ч. 1 ст. 1217).

Закон места совершения сделки определяет ее форму независимо от того, является ли сделка односторонней (завещание, доверенность) или двусторонней (договор). Эта формула прикрепления, имеющая общепризнанный характер, закреплена как в российском законодательстве, так и в международных договорах. В соответствии с п. 1 ст. 1209 форма сделки подчиняется праву места ее совершения. Однако сделка, совершенная за границей, не может быть признана недействительной вследствие несоблюдения формы, если соблюдены требования российского права. Форма доверенности определяется по праву страны, где выдана доверенность. Однако доверенность не может быть признана недействительной вследствие несоблюдения формы, если последняя удовлетворяет требованиям российского права (Эта коллизионная норма может быть сформулирована на основании положения п. 1 ст. 1209 о том, что общее правило о форме сделки применяется и к форме доверенности.). Форма завещания или акта его отмены определяются по праву страны, где завещатель имел место жительства в момент составления такого завещания или акта. Однако завещание или его отмена не могут быть признаны недействительными вследствие несоблюдения формы, если она удовлетворяет требованиям права места составления завещания или акта его отмены либо требованиям российского права (п. 2 ст. 1225). Следуем отметить, что форма сделки в отношении недвижимого имущества подчиняется праву страны, где находится это имущество, а в отноше нии недвижимого имущества, которое внесено в государственный реестр в РФ, — российскому праву (п. 3 ст. 1209).

Закон места причинения вреда регулирует обязательственные правоотношения внедоговорного характера, в основе возникновения которых лежит юридический факт причинения ущерба личности или имуществу. Эта формула прикрепления означает, что к деликтным отношениям применяется право того государства, на территории которого был причинен ущерб. Наиболее сложным вопросом в связи с применением данной формулы прикрепления выступает вопрос о том, что считать местом причинения ущерба — место совершения вредоносного действия или место проявления вредоносных последствий? Ответ на этот вопрос дается по-разному в правоприменительной практике разных государств. Страны англосаксонской системы права традиционно понимали под местом причинения ущерба место совершения вредоносного действия, а страны романо-германской системы права — место проявления вредоносных последствий.

К требованию о возмещении вреда, причиненного вследствие недостатков товара, работы или услуги, по выбору потерпевшего применяется:

1) право страны, где имеет место жительства или основное место деятельности продавец или изготовитель товара либо иной причинитель вреда;

2) право страны, где имеет место жительства или основное место деятельности потерпевший;

3) право страны, где была выполнена работа, оказана услуга, или право страны, где был приобретен товар.

Выбор потерпевшим права, предусмотренного подпунктом 2 или 3 настоящего пункта, может быть признан лишь в случае, если причинитель вреда не докажет, что товар поступил в соответствующую страну без его согласия (п.1 ст. 1221). Если потерпевший не воспользовался предоставленным ему настоящей статьей правом выбора, право, подлежащее применению, определяется в соответствии со ст. 1219 (п. 2 ст. 1221).

Минская конвенция говорит о том, что обязательства о возмещении вреда, кроме вытекающих из договоров и других правомерных действий, определяются по законодательству Договаривающейся стороны, на территории которой имело место действие или иное обстоятельство, послужившее основанием для требования о возмещении вреда. Если причинитель вреда и потерпевший являются гражданами одной Договаривающейся стороны, применяется законодательство этой Договаривающейся стороны (п. 1—2 ст. 42). Таким образом, позиция государств — членов СНГ заключается в том, что под местом причинения ущерба понимается место совершения вредоносного действия. Такая позиция Минской конвенции несколько отличается от норм российского национального права, хотя определяющий признак места совершения вредоносного действия выходит на первый план и в последнем случае.

На основании права, подлежащего применению к обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда, определяются:

1) способность лица нести ответственность за причиненный вред;

2) возложение ответственности за вред на лицо, не являющееся причинителем вреда;

3) основания ответственности;

4) основания ограничения ответственности и освобождения от нее;

5) способы возмещения вреда;

6) объем и размер возмещения вреда (ст. 1220).

В заключение следует отметить, что выше были подвергнуты анализу лишь наиболее существенные и общеупотребимые формулы прикрепления, наряду с которыми применяется и множество других, носящих более узкий и специальный характер. Их действие ограничивается отдельными отраслями МЧП. К их числу можно отнести закон места проведения арбитража (lex loci arbitri), закон места заключения брака (lex loci celebrationis), закон места выполнения трудовых обязанностей (lex loci laboris), закон валюты долга (lex monetae), закон флага (lex banderae) и т. д. Совершенно очевиден их отраслевой характер, который предопределяет их применение к специфическим группам правоотношений (семейным, трудовым, финансовым и т. д.).

Список литературы.

Ануфриева Л. П. Международное частное право: учеб. Т. 1. Общая часть.М., 2000.

Богуславский М. М. Международное частное право: учеб. М., 2001.

Богуславский М. М. Принцип контроля и определение подсудности инвестиционных споров // Международное частное право: современная практика / под ред. М. М. Богуславского и А. Г. Светланова. М., 2000.

Брун М. И. Введение в международное частное право. Петроград, 1915.

Вилкова Н. Г. Региональная унификация коллизионных норм и международные коммерческие контракты // Юридический мир. 1997. № 10.

Внешнеэкономическая деятельность: международное частное право и российское законодательство: сб. нормативных документов. М., 1997.

Дмитриева Г. К., Филимонова М. В. Международное частное право. Действующие нормативные акты. М., 1999.

Доронина Н. Г. Правовое регулирование иностранных инвестиций (вопросы унификации) // Проблемы международного частного права: сб. статей / под ред. Н. И. Марышевой. М., 2000.

Звеков В. Л. Международное частное право: курс лекций. М., 1999.

Кабатова Е. В. Изменение роли коллизионного метода в международном частном праве // Международное частное право: современная практика.

Кох X., Магнус У., Винклер фон Моренфельс П. Международное частное право и сравнительное правоведение / пер. с нем. Ю. М. Юмашева. М., 2001.

Кузнецов М. Н. Некоторые особенности развития международного частного права// Советский журнал международного права. 1991. № 1.

Лунц Л. А. Международное частное право. Общая часть. М., 1970.

Лунц Л.А. О сущности коллизионной нормы//ВИЮН. Ученые записки. М.,1959. Вып. 9

Международное частное право: сб. нормативных документов. М., 1994.

Международное частное право: учеб. / под ред. Г. К. Дмитриева. М., 2000.

Международное частное право: учебник для вузов / под ред. Н. И. Марышевой. М., 2000.

Мосс Д. Автономия воли в практике международного коммерческого арбитража. М., 1996.

Перетерский И. С, Крылов С. Б. Международное частное право. М.,1959.

Садиков О. Н. Императивные нормы в международном частном праве // Московский журнал международного права. 1992. № 2.

Дата добавления: 2014-02-26; просмотров: 2003; Нарушение авторских прав

Мы поможем в написании ваших работ!