ФОРМИРОВАНИЕ ПОЛИТИЧЕСКОГО КОНСЕРВАТИЗМА

Руссоистские идеи, получив новое дыхание в радикалистских и революционных идеях XIX и XX вв., не стали основой политической деятельности ни в Европе, ни в Америке. Революционный марксизм оказался последним этапом радикализации западной политической мысли. Марксистские идеи оставили богатый след в истории экономической и социологической мысли, но не повлияли существенно на политическую мысль. Революционному марксизму противостояла мощная не только либеральная, но и консервативная традиция. Выдающийся критик нововведений и реформ Э. Берк (1729—1797) считал, что высшей политической добродетелью является стабильность общества. Во имя высшей политической добродетели следует критиковать и даже высмеивать революционные идеи, противостоять революционерам и их преобразованиям. В Англии, Франции, Германии среди просветителей-гуманистов преобладал страх перед неуправляемостью, разрушительностью политической активности масс. Лессинг (1729—1781), Шиллер (1759—1805), Гете (1749—1832) противники революции и сторонники борьбы с деспотизмом, искали пути согласия. Гегель (1770—1831) приветствовал революцию, но только до установления якобианской диктатуры. Последняя им оценивалась как «фурия исчезновения».

В XIX в. консерватизм получает многостороннее развитие. Выделяется крайний, реакционный консерватизм, исключающий обновление, и консерватизм, ориентирующий на сохранение, преемственность, поиск национальной почвы для модернизации. Первое направление консерватизма было острой отрицательной реакцией на идеи просветительства. Популярность в XVIII в. атеистических и антиклерикальных настроений сменилась в XIX в. ростом религиозности, критикой веры в высокие способности социального творчества воиствующим консерватизмом. Наиболее влиятельными фигурами этого направления были представители знатных французских дворянских родов: Ж. де Местр (1734—1821), де Бональд (1753— 1840), немецкий граф Гобино (1816—1882). Их направления мысли — прямая противоположность идеям просветителей, выражение стремления даже затоптать их. Де Местр и Бональд объявили революцию делом сатаны, так как она только разрушает, но не создает. Де Местр возрождает самый недемократический идеал правления — абсолютную монархию. Но для Гоббса государство — способ уменьшить враждебность людей, для де Местра истребление одних людей другими есть не что иное как способ поддержания жизни. Чтобы не разрушать, надо ничего не менять, быть покорным судьбе, восстанавливать старые институты, особенно те, которые имеют духовную силу, т. е. поддержаны были когда-то церковью: рыцарство и религиозные ордена, инквизиция и крестовые походы.

Реакционная линия консерватизма соединилась с идеями национализма, жесткими линиями образа героя, сверхчеловека. В конечном итоге все это создавало к началу XX в. идейные предпосылки идеологии фашизма и национал-социализма.

Другое направление консерватизма оказалось умеренным и плодотворным, развивалось в результате соединения идей Гоббса, Берка и либерализма. Если социалисты критиковали либерализм за ограниченность гражданских прав, обосновывали необходимость их дополнения социальными правами-притязаниями, то консерваторы нападали на либералов во имя сохранения принципов, которые оправдывали себя многие столетия, во имя порядка и стабильности.

Консервативная традиция в целом оказалась способной так или иначе противостоять разрушительным последствиям распространения гуманистических и просветительских идей. Она заключалась, во-первых, в том, что все стало измеряться сквозь призму относительного, плюрализма, вера в абсолютные ценности отпала. Во-вторых, человек стал сводиться к продукту среды, что вело к идеологиям и менталитету ответственности за все общества, но не человека. В-третьих, на основе просветительских идей историческое сознание постоянно размывалось и дискредитировалось, то есть в сознании постоянно компрометировалось или уменьшалось значение того, что выражало преемственность, отношение к прошлому как активному компоненту настоящего.

Для просветителей XVII—XVIII вв. социальный вопрос еще не существовал как отдельный вопрос. Тема власти рассматривалась только сквозь призму прав человека. После французской революции англо-французский вариант либерализма подвергался критике, переосмыслению. Акцент только на гражданских правах воспринимался немецкими мыслителями как угроза ломки основных структур.

Кровавые страницы французской революции отталкивают от нее, усиливают интерес к опыту английской системы. Гегель видел в ней начала рациональной государственности.

Гражданское общество, по Гегелю,— это стихия частноправовых договоров. Порядок более высокого порядка связан с бюрократией, т. е. силой, которая независима от отношений собственности и действует на основе принципов служения государству, иначе говоря, на основе служебной этики.

Основоположники исторической школы права Г. Гуго (1764— 1844), Ф. Савиньи (1779—1861), Г. Пухта (1798—1864) выделяют проблемы общности государства и общества, национального самоуправления, публичного правового порядка, ориентации на традиции, понимания духа нации. Приоритет отдается не проблеме отделения государства от общества, но видению в делах государства истории народа. Порядок, воплощаемый в праве, невозможно создать умными законодателями. Мнение, что все в праве — способ и форма регулирования сверху, Гуго называет «юридическим суеверием». Законным объявляется все, что живет, существует. Государство и право — результат действия внутренних сил — выражает нравы данного

народа. «Живущее в народе право есть единственно разумное»,— говорил Савиньи. «Дух народа производит государство и право»,— писал Пухта. Если просветители XVIII в. обосновывали изменения, то постреволюционные консерваторы-либералы все существовавшее в результате реставрации объявляли авторитетом. Маркс язвительно заметил, что историческая школа оправдывала подлость сегодняшнего дня подлостью вчерашнего, всякий крик против кнута объявлялся мятежным только потому, что кнут «старый, унаследованный, исторический кнут».

Однако у исторической школы права было и достоинство. Политика и право рассматриваются как социокультурное явление. Каково общество, таковы культура и политика. Тем самым создавалась теоретическая основа для критического отношения к опыту других стран, ограниченности возможностей прямых заимстывований нормативов, выработанных в конкретных социокультурных условиях.

Дата добавления: 2015-06-30; просмотров: 256; Нарушение авторских прав

Мы поможем в написании ваших работ!