ПЕРЕХОДНЫЕ ТИПЫ ЛЕГИТИМНОСТИ

Конституционалистский тип легитимности — результат долгой социоэкономической и социокультурной эволюции превращения гуманистических принципов и прежде всего свободы человека в основополагающую черту образа жизни народа. И однозначную оценку легитимности можно дать только в обществе с устойчивыми нормами поведения. В обществе, переживающим модернизацию, измерение и оценка легитимности могут быть результатом довольно сложных

процедур исследования и многосторонних наблюдений. Применительно к России, а также к большинству государств, которые возникли в результате развала СССР, легитимность является лишь частично реальностью, но еще больше — проблемой. В обществе, переживающем переходное состояние, смену властей, легитимность существует скорее как проблема, в сформировавшемся обществе — как естественное качество политических отношений. Конституционалистский подход в таких случаях часто нереален, не соответствует политической динамике. И решение проблемы коренится в конкретной модели поведения в конкретной ситуации.

Согласно прагматической позиции (ее поддерживают сторонники политического реализма) главное не только в выборности власти, но и в ее способности овладеть сложной ситуацией, поддерживать в обществе стабильность. Если в результате революции, переворота устанавливается в конечном счете порядок, стабильность, то такую власть, считают сторонники политического реализма, следует признать. Именно так поступали США, признав СССР через 15 лет после Октябрьской революции, признав социалистические государства стран Восточной Европы, хотя и называли их сателлитами СССР. Политический реализм обосновывался принципом невмешательства во внутренние дела другой страны. В 50—80-е годы принцип легитимности действовал бы ограниченно, если бы его основой были исключительно требования демократии. Такой подход усугубил бы противостояние, усилил бы напряженность и недоверие, и в условиях ядерной опасности мог бы привести мир на грань взаимоуничтожения. Кризис политики модернизации в странах третьего мира, установление в ряде стран военно-диктаторских режимов и сложность проблемы обеспечения стабильности также повлияли на ограничение международных требований легитимности.

Подход к проблеме легитимности власти с позиций политического реализма наиболее четко проявляется во внешней политике государств, но также и внутри общества, где функционирует недемократическая власть. Результативность новой власти может формировать у одних страх, у других — смирение, конформизм, у третьих — дух авантюризма, а в конечном счете — признание власти и подчинение ей. С разрушением коммунистических тоталитарных систем, ослаблением военно-диктаторских режимов принцип легитимности переживает демократический ренессанс. Вместе с тем подход к легитимности с позиций политического реализма сохраняет свое значение.

В настоящее время преобладает точка зрения, что основой легитимности является убеждение в правомерности данного строя. Истории известны факты, когда в стране после военных переворотов наступала не только стабильность, но и начинался подъем экономики, а вслед за ним социальное процветание. Еще много государств, которые никак не отнесешь к демократическим, однако там стабильно развивается экономика и большинство граждан принимает

существующий режим. Власть становится легитимной благодаря достижению ею устойчивости, определенности, порядка. И, наоборот, власть, сформировавшаяся демократическим путем, но не способная предотвратить гражданскую и межнациональную войны, противостояние центра и мест, теряет легитимность.

Исторически первым типом легитимности власти была власть, основанная на праве наследования престола. Такая легитимность соответствовала нормам традиционного общества. Опора в основном на традицию определяет ограниченность царской власти. Акции царя, которые противоречат народным представлениям о царе, могли выполняться только с использованием силы принуждения. В традиционном обществе М. Вебер выделял два типа традиционной легитимности. Патриархальная легитимность, основанная на пря мыл, односторонних связях, являющихся основой патернализма Сословная, базирующаяся на относительной автономности подданных и безусловном подчинении кодексу чести (присяга, слово, обычай и т. д.).

С переходом к индустриальному обществу традиционный тип господства подкрепляется специальными институтами, административно-бюрократическим аппаратом.

В обществе, вставшем на путь модернизации, но не освоившим демократические институты, был распространен харизматический тип властвования. Открытие такого типа легитимности принадлежит М. Веберу. Харизма в ее развитой форме — это по сути сверхчеловек, выделяющийся из массы особыми качествами. Образы харизмы Вебер видел в Будде, Христе, Магомете, а также в Соломоне и Перикле, Александре Македонском и Цезаре, Наполеоне и Ликурге. В XX в. сформировалась целая плеяда лидеров с качествами харизмы. Но элементы харизмы развивались в них не только благодаря их личным качествам, но и под мощным давлением политических партий, средств массовой информации.

Харизматическая легитимность характерна для общества, где нет свободы и прав человека. Если традиция есть привычка к обычному, то харизма есть тяга к необычному, тайному, ранее не признаваемому. Принцип харизмы: «Я говорю вам...» Аффективный тип социального действия — база такого господства. Харизматический принцип легитимности в отличие от формально-рационального авторитарен. По существу авторитет харизмы основан на силе дара. Традиционный и харизматический типы легитимности имеют, по Веберу, также общее. Человек, включенный в отношения легитимности, может лишь соблюдать правила, не подвергая их сомнению.

В государствах, возникших после распада СССР, появились принципиально новые типы легитимности. Так, усиление национализма привело к появлению этнической легитимности, т. е. формированию властных структур, политической и бюрократической элиты по национальному признаку. Этническая легитимность развивается при высоком (как проявление этнического синдрома) этноцентризме (повышенная солидарность лиц коренной национальности,

популярность идей национального государства, непротивление лиц некоренной национальности), который сопровождается становлением этнократии. Можно предположить, что этническая легитимность не имеет исторической перспективы. Ведущей тенденцией мирового развития является установление конституционного типа легитимности.

Легитимность не относится к однажды приобретенным качествам, она меняется, приобретает новые формы. Особенно остро вопрос о легитимности стоит в переходные периоды, во времена экономических кризисов.

Условно выделяются несколько типов кризиса легитимности: персонализированный, структурный, идеологический, всеобщий. Они выражают кризисы соответствующих уровней легитимности, Персонализированный кризис легитимности — верный симптом возникшего недоверия не только к личности, но и к системе в целом. Сменой политических лидеров чаще всего кризис приостанавливается, но ненадолго. Антипатии к королям и императорам, президентам и премьерам достаточно быстро переходят в структурный кризис власти. Так было в России в 1915—1917 гг., когда недовольство Николаем II и распутинщиной быстро переросло в лозунг: «Долой самодержавие!». В первые годы перестройки у нас в стране царило оптимистическое настроение, но вскоре оно переросло в открытое недовольство существующей системой.

Нежелание жить при старом режиме при отсутствии новых политических структур, способных обеспечить власть,— это полоса острейшего кризиса легитимности. В российских условиях он сопровождался развитием анархизма, локализма и местничества, разрушением вертикальных связей. Подобное происходило в 1917 г., перестали функционировать старые структуры: государственный Совет, Государственная дума, министерства. То же случилось и в годы перестройки, когда постепенно сужалась сфера деятельности партаппарата, дискредитировались секретари парткомов всех уровней и в конце концов перестала существовать Коммунистическая партия.

С разрушением старой тоталитарной структуры власти Россия оказалась в неопределенном положении не только в политическом, но и в социальном значении. Общество не готово было заменить старую структуру новой, не было какого-либо влиятельного социального слоя, который мог бы выразить неудовлетворенность своей мерой участия в структурах власти. После ухода с политической арены КПСС к власти пришли демократы, убежденные в том, что по-старому жить нельзя, но у них не было ясности, как реализовать в жизнь принципы, давно апробированные в других странах. Столкнувшись с большими и продолжительными материальными проблемами, народ раскололся. Большинство людей оказалось не готовыми к новым условиям и не в состоянии перестроиться в новой жизни. Можно предположить, что пока в обществе не наметятся первые положительные сдвиги в экономике, страна будет переживать

перманентный кризис легитимности. Кризис может быть ослаблен, если реформаторы, оказавшись у власти, проведут политику легитимизации. Легитимность является результатом способности власти создавать и поддерживать веру народа о соответствии существующих политических институтов интересам общества.

В целом легитимность власти находится в прямой зависимости от ее эффективности. Поэтому перед любой властью стоит проблема достижения высоких результатов в своей деятельности.

Среди средств легитимизации выделяются технократические социотехничсскис, политические, идеологические, психологические Технократические средства сводятся к обеспечению взятого курс, реорганизации (в политике, инфраструктуре, налоговой системе т. д.). Социотехнические заключаются в поиске наименее болез ненных путей перехода в новое состояние. Например, в условия модернизации для власти актуальна проблема уменьшения безработицы. Одно дело — массовая безработица, совсем другое — структурная. Последняя сводит к минимуму социальную напряженность открывает перед человеком перспективу переквалификации, пере мены места работы и жительства.

К политическим средствам относятся прежде всего поиск поддержки. Основная проблема состоит в том, чтобы заручиться поддержкой основной части электората, тех, кто интеллектуален, социально тяготеет к умеренности, из кого в будущем сформируется средний класс. Это значит, что в российском обществе на начальных этапах реформирования неизбежен отход от радикализма, шоковой терапии. Другое политическое направление — формирование конституционных принципов, обеспечение их стабильности.

Стратегия политического маневра предполагает длительное переосмысление жизненных ценностей миллионами людей. В условиях советского строя все члены общества были служащими, работающими по найму в государственных предприятиях. Это развивало и закрепляло иерархизм мышления, сдерживало критическое отношение к власти. Привычка к одностороннему и тенденциозному политическому видению всех внутренних и международных событий привела к тому, что для духовного, политического, социального раскрепощения общества требовалась и требуется смена нескольких поколений. Но далеко не все в советском образе жизни несло только отрицательное. Для советского человека характерны традиционная общинность, стремление к равенству. Реформы потерпят крах, если реформаторы не выработают конструктивного отношения к советскому консерватизму. Без этого политика реформирования рискует перерасти в радикализм, а значит, в кризис легитимности, политический анархизм.

Идеологический уровень легитимизации проявляется в упрочении доверия масс к знаниям, профессионализму управляющих, для чего необходимо подтверждение успехами. Невыполняемость обещаний ослабляет доверие к власти.

В процессе легитимации большую роль играют личные качества не только лидеров, но и членов политической элиты. История учит, что прочность власти зависит от интеллектуального потенциала и энергии элиты, от ее способности воспользоваться всеми благоприятными факторами, нейтрализовав неблагоприятные. Легитимность не стоит на месте. Только постоянное воспроизводство легитимности делает власть прочной и надежной.

Для легитимности власти большое значение имеет пропаганда положительных моментов проводимой политики. Пропаганда призвана использовать информацию для формирования убеждения. Правительственная пропаганда служит функциональной социализации, т. е. признанию массами правительственной политики. И здесь реформаторов, оказавшихся на вершине власти, ожидают ловушки и соблазны. В первые годы добиться положительных сдвигов трудно и может появиться стремление выдать желаемое за действительное, пообещать скорые блага. У правящей группы есть соблазн ограничить информацию о своей деятельности и ее результатах. Политика ограничения информации сводится к частичному блокированию тех источников, которые идут из враждебных правительству центров. Культивирование ограниченной информации, тем более абсолютное блокирование другой, «ненужной» информации, влечет как непосредственные, так и опосредованные и далеко идущие последствия. Непосредственный результат — предотвращение или уменьшение поводов для волнений в массах, сомнений, оппозиции, альтернативы. Опосредованный результат — привычка масс только к одной правительственной информации. Таким примером может служить сталинская пропаганда. Сталинский режим держался не только на страхе. При этом активно использовалась монополия на информацию. В условиях зарождающегося рынка и демократии в России эффект односторонней информации если и может быть достигнут, то только краткосрочный и, к тому же, среди небольшой части общества. Действительно поможет та информация и пропаганда, которая достойна поэтапной политики утверждения общества гуманизма, демократии, с учетом российской специфики.

Дополнительные вопросы

1. Природа и особенности политической власти.

2. Эволюция ресурсов политической власти.

3. Типы, пути обеспечения, кризисы легитимности.

ЛИТЕРАТУРА

Власть (очерки политической философии Запада) / Под ред. Мшвениерадзе. М., 1989.

Графский В. И. Представление о власти в историко- теоретической ретроспективе // История политической мысли и современность. Ежегодник САПИ. 1988.

Ильин И. Аксиомы власти // Новое время. 1990. № 11.

Власть многоликая. М., 1992.

Дата добавления: 2015-06-30; просмотров: 332; Нарушение авторских прав

Мы поможем в написании ваших работ!