Уголовное право (общая часть). 15 страница

Говоря об основаниях освобождения от уголовной ответственности нельзя согласиться с мнением отдельных ученых о том, что только два или несколько совершенных преступником действий и их единстве и взаимосвязи, могут рассматриваться как деятельное раскаяние; а наличие лишь одного из них должно пониматься не как деятельное раскаяние, а как отдельное смягчающее обстоятельство. Наличие запятой в тексте статьи указывает на перечисление равнозначных условий освобождения; кроме того, в случае, если бы для освобождения от уголовной ответственности требовалась совокупность условий, оставался бы неясным порядок применения статей Особенной части УК, касающихся преступлений небольшой или средней тяжести, в которых неприменимы те или иные формы деятельного раскаяния. Не всегда, например, есть возможность возместить причиненный ущерб и т. п. Наиболее распространенной в науке является позиция, согласно которой решение вопроса об освобождении от уголовной ответственности ставится в зависимость от совершения всех доступных виновному позитивных постпреступных поступков. Такой подход представляется уместным. Ключевым аргументом является то, что лицо не отказалось выполнять те или иные действия, а не имело возможности их совершить в силу объективных причин. Указание на объективное свойство последних носит принципиальный характер, так как нельзя признавать обоснованным отказ загладить причиненный ущерб по причине отсутствия средств и неспособности сделать это своим трудом или несогласие сообщить о соучастниках преступления по соображениям родства, чести и т.п.

Поскольку преступление нарушает нормальное течение общественных отношений, то положительное посткриминальное поведение должно носить характер реституции и восстанавливать нарушенные общественные отношения. Таким образом, непосредственным объектом¹³деятельного раскаяния будут являться конкретные общественные отношения, нарушенные данным преступлением. (Сабитов Р.А. Посткриминальное поведение. - Томск, 1985. С. 12.) Для характеристики же различного поведения, направленного на предотвращение всех видов причиненного общественным отношениям вреда, представляется наиболее целесообразным использовать иное понятие - объективный признак деятельного раскаяния. (Сафронов А. Д. Добровольный отказ от совершения преступления и деятельное раскаяние преступника. Автореферат диссертации на соискание ученой степени к.ю.н. - М., 1977. С.12.)

Необходимо подчеркнуть, что условия освобождения от уголовной ответственности, предусмотренные ст. 75 УК РФ (совершение впервые преступления небольшой или средней тяжести), не относятся ни к объективной стороне деятельного раскаяния, ни к характеристикам его субъекта. quest6Указание на совершение преступления впервые означает то, что лицо не только ранее не совершало никаких криминальных поступков, но и освобождалось от уголовной ответственности, либо его судимость снята или погашена.

Одним из наиболее спорных вопросов, связанных с институтом деятельного раскаяния, является проблема субъективной стороны деятельного раскаяния. По мнению многих ученых, в основе деятельного раскаяния должны лежать такие социально-нравственные побуждения как: чувство вины и сожаление о случившемся, внутреннее осуждение своих неправомерных деяний, желание искупить вину. Р.А.Сабитов, один из основателей теории посткриминального поведения, пишет: «Установление мотивов и целей имеет важное значение для уголовно-правовой оценки посткриминальных действий (бездействия) и для их разграничения. Например, при явке с повинной необходимо обращать внимание на цель действия виновного. Практика сталкивалась со случаями, когда явившийся с повинной преследовал цель попасть в исправительно-трудовую колонию, чтобы скрыться от розыска за другое, более тяжкое преступление. Такие действия субъекта не образуют состава явки с повинной вследствие своей фиктивности, ложности» (Сабитов Р.А. Посткриминальное поведение. - Томск, 1985 . С. 17.).¹⁴ Все различия в подходах к решению этой проблемы объясняются рядом глубинных причин. Как уже отмечалось ранее, деятельное раскаяния имеет глубокие исторические корни. В первую очередь, его источником являлось церковное право, в котором субъективная сторона раскаяния, переживания, имела главенствующее значение. Позднее, при советской власти, как это ни странно, такой подход пришелся ко двору и в официальной линии уголовно-правовой политики. По всей видимости, такое удивительное единодушие объясняется тем, что Россия всегда тяготела к имперской идеологии и стояла на началах примата государственных интересов над личностью в уголовном процессе. Поэтому на обвинение и суд возлагались обязанности проводить некоторые «воспитательные» мероприятия, которые должны были завершиться духовным перерождением личности преступника.

В советский период, УК РСФСР 1960 г. поставил в один ряд с явкой с повинной и способствованием раскрытию преступления чистосердечное раскаяние (п.9, ст. 38 УК РСФСР) - оценочную категорию, которая также могла выступать в качестве смягчающего обстоятельства. Впрочем, в жестких идеологических рамках, этот институт, нежизнеспособный сейчас предоставлял определенную законодательную лазейку для применения «сделок» между обвинением и защитой. Чистосердечное раскаяние является прародителем института деятельного раскаяния с точки зрения истории, и как ни что другое показывает основное различие между этими двумя понятиями. Наличие таких родственных понятий, да еще и их тесная связь с признанием собственной вины и является основной причиной различной оценки субъективной стороны деятельного раскаяния.

В сознании многих ученых происходит подмена понятий «раскаяние» и «признание собственной вины», которая и порождает, не имеющие под собой легальных оснований, теории о наличии особой психологической стороны деятельного раскаяния. Так, С.П.Щерба и А.В.Савкин, призывая практических работников определять глубину раскаяния, дают специфическую оценку соотношению раскаяния и признания вины: «Раскаяние тесно связано с признанием вины в совершении преступления. Но следует отметить, что признание вины и раскаяние не однозначны и не тождественны. Раскаяние - понятие более широкое, оно может выражаться не только в словах, но и в определенных действиях, помогающих органам правосудия» (Щерба С.П., Савкин А.В. Деятельное раскаяние в совершенном преступлении. - М., 1997. С. 16). По мнению Р.А.Сабитова, «если преступник ввел в заблуждение суд, искусно изобразив чистосердечное раскаяние, то тогда отсутствует сам факт правомерного поведения» (Сабитов Р. А. Там же. С. 85). С.Н.Сабанин считает, что одним из обязательных условий применения данного вида освобождения от уголовной ответственности является полное признание лицом своей вины в содеянном, социальной вредности преступления и сожаление о случившемся. (Уголовное право. Часть общая. В 4-х томах. Том 4. Освобождение от уголовной ответственности и наказания: основание, виды и последствия. - Екатеринбург, 1995. С. 28 ). В данном высказывании спорной является последняя фраза. Признание собственной вины, с уголовно-правовой точки зрения, может выражаться, как и форме слов, так и в форме действий. Уголовно-процессуальное законодательство в обязательном порядке требует задать обвиняемому вопрос, признает ли он себя виновным.¹⁵ В этом случае признание вины может носить, исключительно вербальный характер. В случае с деятельным раскаянием, у следственных органов или суда нет никакой необходимости выяснять устно или письменно виновно ли лицо, так как, осуществляя деятельное раскаяние в той или иной форме, оно этими действиями de jure признает себя виновным в совершении преступления. В основе любой из форм деятельного раскаяния лежит признание собственной вины в совершенном преступлении в строго формальном уголовно-процессуальном смысле этого выражения. Явившись с повинной, способствуя раскрытию преступления, возмещая причиненный ущерб или иным образом заглаживая вред, лицо прежде всего признается в том, что именно оно совершило данное преступление. Любое из вышеперечисленных действий имеет в своей основе подтверждение этого факта. Лицо может сожалеть о совершенном преступлении, а может и нисколько не раскаиваться и содеянном - это не имеет никакого значения. Для государства важно то, что преступник признает факт совершения преступления, его направленность против интересов личности, общества, государства, независимо от его внутренней моральной оценки своего поступка. Формально, его деятельное раскаяние, подтверждает готовность претерпевать наказание, исходящее от государства, а как следствие, является доказательством признания им законов жизни в обществе, подчинение государственным устоям. Несомненно, с точки зрения частной превенции, предпочтительнее, чтобы лицо действительно раскаивалось в совершенных действиях. Однако закон не ставит такого условия для освобождения лица от уголовной ответственности и наступления для него других положительных последствий в результате его положительного посткриминального поведения. Мотивы у раскаивающегося лица могут быть самыми различными: от чувства стыда за совершенное деяние, сочувствия к потерпевшему, до желания избежать более тяжкого наказания и т.д. Эти показатели должны влиять на криминологические характеристики совершенного преступления, а не на его уголовно-правовые последствия.

С вопросами оснований освобождения от уголовной ответственности связан спор об императивности/диспозитивности нормы, содержащейся в ст.75 УК РФ. Среди ученых нет единого мнения на этот счет. Сама по себе проблема «абсолютности и относительности субъективного уголовного права» (Огурцов Н.А. Правоотношения и ответственность в советском уголовном праве. - Рязань. 1976. С. 123) преступника быть освобожденным по соответствующим статьям вызывала и продолжает вызывать жаркие споры среди ученых-юристов. К сожалению, появление института деятельного раскаяния в новом УК не только не помогло разрешению этой запутанной теоретической проблемы, но и усугубило ее невнятными законодательными дефинициями. Обратимся к тексту закона.

Ч. 1, ст. 75 УК РФ предполагает, что «лицо, впервые совершившее преступление небольшой или средней тяжести может быть освобождено от уголовной ответственности». Ч.2 этой же статьи говорит о том, что «лицо, совершившее преступление иной категории,..., может быть освобождено от уголовной ответственности, только в случаях, специально предусмотренных соответствующими статьями Особенной части...». Казалось бы, с точки зрения законодательного закрепления вопрос решен, и этот вид освобождения является по своей природе относительным (факультативным). Однако все упомянутые в ч.2 ст.75 УК РФ примечания к статьям Особенной части содержат иную формулировку «лицо освобождается от уголовной ответственности». Следствием чего является тот факт, что при буквальном толковании ч.1 и ч.2 ст. 75 возникает парадоксальная ситуация, когда возможность освобождения от уголовной ответственности при совершении преступления небольшой или средней тяжести (ч.1 ст. 75), решается представителями правоохранительных органов или судом по их усмотрению; а при совершении тяжких и особо тяжких преступлений, освобождение происходит в императивном порядке. К сожалению, результатом этого является тот факт, что практические работники и некоторые ученые усматривают в тексте ст. 75 УК лишь возможность освобождения от уголовной ответственности, что ведет к достаточно плачевным последствиям. Ст. 28 УПК РФ предоставляет возможность освободить лицо от уголовной ответственности в связи с деятельным раскаянием на любой стадии уголовного процесса, что должно было бы существенно сократить расходы государства и упростить процедуру. Однако вследствие таких размытых формулировок практические работники подчас не берут на себя ответственность воспользоваться до суда этим «правом». Нет нужды говорить и о том, что упомянутый порядок создает почву для злоупотреблений со стороны недобросовестных сотрудников правоохранительных органов.

Как известно, юридический язык существенно отличается от литературного или бытового русского. Как уже отмечалось, не может являться основанием освобождения от уголовной ответственности оценочное суждение правоприменителя любого уровня. Таким образом, нельзя ставить освобождение от уголовной ответственности в зависимость от решения какого-либо органа (Келина С.Г. Теоретические вопросы освобождения от уголовнойответственности. - М, 1974 . С.19). Следовательно, решение об освобождении должно приниматься исключительно на основе анализа фактического состава освобождения - позитивного посткриминального поведения. Представляется правильной точка зрения тех ученых, которые считают, что «наступление предусмотренных уголовным законом формальных и материальных оснований (юридических фактов) означает появление у субъекта охранительного уголовно-правового отношения субъективного права, например, на освобождение от уголовной ответственности, а у государства, соответственно, - юридической обязанности освободить гражданина от уголовной ответственности» (Прохоров В.С., Кропачев Н.М.. Тарбагаев А.Н. Механизм уголовно-правового регулирования. -Красноярск, 1989. С.138). Усмотрение правоприменителя может лежать только в области оценки обстоятельств, образующих объективную сторону деятельного раскаяния, т.е. сотрудник правоохранительных органов или судья имеет право оценивать, все ли доступные действия совершил правонарушитель. Подчеркнем, что новая редакция ст. 75 УК РФ, прямо указывает, что существенное снижение степени общественной опасности лица должно происходить в результате совершения позитивных постпреступных действий, образующих состав деятельного раскаяния.

Одним из важнейших вопросов является отграничение деятельного раскаяния от наиболее близких к нему институтов, в частности института добровольного отказа от совершения преступления (ст. 31 УК РФ). Закон признаёт добровольным отказом прекращение лицом приготовления к преступлению, либо прекращение действия (бездействия), непосредственно направленных на совершение преступления, если оно осознавало возможность доведения преступления до конца.

quest5Исходя из легального определения добровольного отказа можно сделать ряд выводов, касающихся его природы:

1. Добровольный отказ допустим только при неоконченном преступлении до наступления вредных последствий (Комментарий к Уголовному кодексу РФ./ Под ред. Н.Ф.Кузнецовой, - М. 1998. С. 67.), т.е. до окончания преступления. Деятельное раскаяние всегда носит посткриминальный характер и связано с деятельностью после
совершения преступления.

2. Поскольку для добровольного отказа характерно осознание преступником возможности наступления общественно опасных последствий своего деяния и волевое их предотвращение, то он применим к преступлениям только с прямым умыслом. Деятельное раскаяние возможно в случае совершения преступления с любой формой вины.

3. Добровольный отказ исключает ответственность, в то время как деятельное раскаяние является основанием освобождения от уголовной ответственности.

Тот факт, что деятельное раскаяние является не реабилитирующим обстоятельством, порождает и иные сложности. Лицо, освобожденное от уголовной ответственности на основании ст.75 УК РФ, признается совершившим преступление, что влечет за собой полный спектр негативных социальных последствий. К таким последствиям могут быть отнесены: создание у других членов общества негативного социального образа такого лица, личные конфликты, увольнение с места работы, как несоответствующего занимаемой должности и проч. В то же время, никаких юридических последствий освобождение от уголовной ответственности не порождает. Лицо считается несудимым, а также в случае совершения преступления в дальнейшем сохраняет возможность освобождения от уголовной ответственности по тем же основаниям (как впервые совершившее преступление).

1. Явка с повинной. Первой в списке форм деятельного раскаяния стоит явка с повинной.¹⁶ К сожалению, законодатель дает лишь общее процессуальное определение этой формы (ст. 142 УПК РФ), тем самым, предоставляя ученым возможность выводить различные, а порой и весьма противоречивые определения.

Наибольшее внимание в работах, посвященных явке с повинной, уделяется характеру субъективной стороны в явке с повинной. Еще в начале XX века М.Г. Флеер писал: «...вся ценность явки с повинной заключается именно в перевороте в душе совершившего преступное деяние, в раскаянии его, ибо только оно способно поднять павшего человека» (Флеер М.Г. Явка с повинной. - Петроград. 1916 . С. 10.). Как уже упоминалось выше, сегодняшний законодатель не требует наступления нравственного перерождения личности преступника и, как следствие, его явка лишь подтверждает факт осознания им уголовной противоправности совершенного деяния.

К сожалению, за прошедшее столетие юридическая техника российских законотворцев в области формулирования норм института деятельного раскаяния не намного ушла вперед. Подтверждение этим неутешительным выводам можно найти, например, в тексте ст. 61 и 75 Уголовного кодекса РФ. Так, статья 75 УК РФ требует от преступника «добровольно явиться с повинной». Отсутствию принуждения придается большое значение в уголовно-правовой литературе, посвященной этим проблемам. В частности, А.И. Рарог в комментарии к этой статье пишет: «...добровольная явка с повинной, заключающаяся в том, что лицо, совершившее преступление, по собственной воле обращается в орган дознания, следствия, в прокуратуру или в суд с заявлением о совершенном им преступлении» (Комментарий к Уголовному Кодексу РФ./ Под ред. В.М.Лебедева и Ю.И.Скуратова. - М.,1996 . С. 210.). По мнению С.Н.Сабанина, «явка с повинной означает добровольное изъявление субъектом своей воли, т.е. он делает выбор из двух вариантов поведения (заявлять о случившемся или нет) и сознательно передает себя органам правосудия». (Уголовное право. Часть общая. В 4-х томах. Том 4. Освобождение от уголовной ответственности и наказания: основание, виды и последствия. -Екатеринбург. 1995 . С. 27).

Уголовно-процессуальный кодекс РФ также не содержит подробного описания явки с повинной, лишь указывая в ч.1 ст. 142, что «заявление о явке с повинной - добровольное сообщение лица о совершенном им преступлении». Далее следует указание на то, что явка с повинной допускается как в устной, так и в письменной форме.

Г.Н.Борзенков в комментарии к п. «и» ст. 61 УК РФ определяет явку с повинной как «добровольное обращение лица в правоохранительные органы с устным или письменным заявлением о совершенном им преступлении. Не имеют значения мотивы явки с повинной и время, прошедшее с момента совершения преступления, а также то, что о совершенном преступлении известно правоохранительным органам. Важно, чтобы сообщение о преступлении было сделано добровольно, а не под давлением улик во время допроса в качестве обвиняемого». ( Комментарий к Уголовному кодексу РФ./ Под ред. Н.Ф.Кузнецовой. - М. 1998. С. 143)

Однако существует и другая точка зрения. Согласно ей «нельзя признать смягчающим обстоятельством явку с повинной в тех случаях, когда виновный заявляет о совершенном преступлении, заведомо зная о своем разоблачении» (Комментарий к Уголовному кодексу РФ./ Под ред. В.М.Лебедева и Ю.И.Скуратова. - М. 1996. С. 162). Так, например, Б.Т. Безлепкин в комментарии к УПК РФ пишет: «Явкой с повинной можно считать лишь такое заявление гражданина, которое касается преступления, вообще неизвестного правоохранительным органам, иначе говоря, незарегистрированного, или же преступления известного, но не раскрытого, когда лицо, его совершившее, не установлено следственным путем… и в деле не было ни подозреваемого, ни обвиняемого, а заявление о явке с повинной сделано исключительно на добровольных началах. Поэтому нет явки с повинной, когда с заявлением о том, что он совершил преступление, в милицию явился находящийся в розыске обвиняемый, который знал, что его разыскивают. Не может называться явкой с повинной и заявление о совершенном преступлении, с которым обратился гражданин, еще не привлеченный в качестве обвиняемого, но уже допрошенный по делу в изобличающем стиле и сознавшийся под давлением улик» (Безлепкин Б.Т. Комментарий у Уголовно-процессуальному кодексу РФ (постатейный). – М., 2002 . С.178-179). Эти позиции представляются не совсем удачными по двум основным причинам. Во-первых, явка в любом случае смягчает наказание или освобождает от уголовной ответственности, в противном случае, речь не может идти о явке с повинной. Во-вторых, основное социальное и юридическое значение явки с повинной состоит в облегчении работы следственных органов. Исходя из этого, нельзя не согласиться с мнением С.А.Разумова, который видит существо этого действия в том, что «заявитель по собственной воле, без принуждения сообщает о преступлении, о котором органам власти еще неизвестно, и сам отдает себя в руки властей…». (Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации, под ред. Ю.И.Скуратова и В.М.Лебедева. М. 1996 г. С.210) Однако в этой позиции сомнение вызывает тот факт, что власти должны до этого момента не иметь сведений о том, кто совершил это преступление. Несомненно, имеющее теоретический смысл, это положение, применительно к российским реалиям, существенно сузило бы область применения этой важнейшей нормы. В ситуации, когда отсутствие налаженной системы обмена информацией между регионами, сводит федеральный розыск преступников к случайному выявлению их в рамках локальных рейдов, представляется столь важным предоставить лицу, находящемуся в розыске, возможность претерпеть наказание в смягченной форме. Здесь можно разделить деятельное раскаяние при совершении преступлений небольшой или средней тяжести, попадающих под действие ч. 1 ст. 75 УК РФ и тяжких а также особо тяжких преступлений, упомянутых в ч.2 ст.75 УК РФ. Очевидно, что ценность явки с повинной, несмотря на наличие у правоохранительных органов информации о лице, совершившем преступление, увеличивается прямо пропорционально усилению степени тяжести преступления. Более тяжкие преступления обычно влекут за собой более тщательно сокрытие улик, характеризуются повышенной латентностью и, как следствие, оказывается существенно затрудненным дальнейшее следствие и доказывание в ходе уголовного процесса.

Одним из наиболее сложных применительно к явке с повинной является вопрос о сроках, в течение которых такая возможность предоставляется лицу, совершившему преступление. Ни Уголовный, ни, что было бы более правильно, Уголовно-процессуальный кодексы РФ не дают никаких разъяснений по этому поводу. УПК РФ в ст. 142, не содержит указания на какие-либо сроки. Вследствие этого разумными представляются следующие выводы: поскольку институт явки тесно связан с уголовной ответственностью и направлен на ее понижение, а уголовная ответственность ограничивается только истечением сроков давности за совершение данного преступления, то и явка с повинной может быть ограничена этим сроком. В этом случае вопросы освобождения от уголовной ответственности будут решаться в соответствии с положениями ст. 78 действующего Уголовного кодекса.

Следует также согласиться с С.А. Разумовым, который пишет: «органы следствия предлагают оформить явку с повинной и в тех случаях, когда им уже известны обстоятельства совершенного преступления и лицо задержано именно в качестве подозреваемого. Однако в этом случае такой документ не может быть признан явкой с повинной, поскольку подозреваемый не добровольно, а под определенным принуждением и давлением имеющихся и известных улик подтверждает свое участие в совершении преступления» (Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации, под ред. Ю.И.Скуратова и В.М.Лебедева. М. 1996 г. С.162). Здесь необходимо оговориться, что в том случае, если лицо, подозреваемое в совершении преступления и задержанное на этом основании, даст полные и всеобъемлющие показания относительно фактов неизвестных правоохранительным органам (например, сообщит о роли своих соучастников и выдаст и местонахождение), то такие действия должны расцениваться как «способоствование раскрытию преступления» и могут выступать в качестве самостоятельного основания освобождения от уголовной ответственности.

Таким образом, наиболее целесообразным представляется следующее определение явки с повинной:

Явка с повинной – это письменное или устное сообщение лица в правоохранительные органы о преступлении, совершенном им единолично или в соучастии, содержащее исчерпывающую и достоверную информацию относительно всех обстоятельств, подлежащих доказыванию по данному делу.

2. Способствование раскрытию преступления. Эта форма деятельного раскаяния имеет наиболее размытые очертания. Отсутствие законодательной дефиниции усугубляется неоднозначным толкованием самого способствования. А.И. Рарог считает, что способствование «может состоять в выдаче орудий и средств совершения преступления, в указании места совершения преступления или места нахождения похищенного имущества, в изобличении других участников преступления и иных подобных действиях» (Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации, под ред. Ю.И.Скуратова и В.М.Лебедева. М. 1996 г. С. 210). Такая точка зрения представляется верной по содержанию, но в данном случае мы имеем дело не с определением, а с перечислением видов споспобствования раскрытию преступления. Основополагающими же проблемами являются следующие: 1) какие действия обвиняемого считать способствованием, 2) какие показания рассматривать как значимые. Еще раз подчеркнем, что речь в данном случае должна идти о критерии, а не о перечислении отдельных видов поведения, поскольку практически невозможно рассмотреть все многообразие ситуаций, возникающих в процессе расследования преступлений.

quest7Необходимо также отметить, что способствование раскрытию преступлений тесно связано с явкой с повинной. Поясним это положение. В том случае, если лицо совершило преступление единолично, его содействие органам власти должно рассматриваться как явка с повинной; и наоборот, явка с повинной в случае совершения преступления в соучастии состоит из собственно явки и способствования раскрытию преступления.¹⁷ Разумеется, в последнем случае подразумеваются ситуации, когда преступник сообщает информацию о всех известных ему соучастниках. Таким образом, можно сделать вывод, что о способствовании в чистом виде можно говорить, как правило, в случае, когда преступление совершено в соучастии. Способствование как форма деятельного раскаяния имеет место тогда, когда содействие раскрытию преступления уже не может рассматриваться как явка с повинной.Совершение преступления в группе влечет за собой существенные изменения в квалификации, направлении расследования, тактике допросов и других процессуальных действий. В этом смысле способствование в расследовании преступлений особенно ценно.

Другой вопрос связан с тем, представление каких сведений может рассматриваться как вид способствования раскрытию преступления. Здесь необходимо отметить, что уголовно-процессуальная наука знает два основных вида информации, предоставляемой обвиняемым в процессе допроса: показания и объяснения. Показания содержат информацию относительно фактических обстоятельств дела, а также иных фактов, характеризующих, например, личность виновного. Оценка преступником совершенного деяния, своего последующего поведения относится к объяснениям и не может рассматриваться как показания, при этом только последние могут быть расценены как способствование раскрытию преступления.

Способствование раскрытию преступления – это предоставление виновным информации правоохранительным органам или содействие, оказанное в иной форме, результатом чего является выяснение ранее неизвестных обстоятельств дела, что ведет к полному или частичному раскрытию преступления.

3. Возмещение причиненного ущерба и иные формы заглаживания причиненного вреда. Одной из наиболее важных форм деятельного раскаяния является возмещение причиненного ущерба. В традиционном понимании возмещение причиненного ущерба сродни гражданско-правовому институту, под которым понимается определенная компенсация причиненного имущественного вреда в денежной или иной форме. Тем не менее, в уголовном праве более уместным следует считать иное толкование термина «вред».

При определении понятия «вред» применительно к деятельному раскаянию необходимо помнить, что любое преступление есть посягательство на уголовно-охраняемый объект – общественные отношения. Соответственно, при совершении преступления ущерб причиняется не только какому-либо конкретному лицу или группе лиц, но и всей сложившейся системе общественных отношений. В случае расширительного толкования термина «вред/ущерб» в ст. 75 УК РФ становится ясным, что это понятие будет включать в себя:

1. собственно материальный ущерб, причиненный преступлением;

2. вредные последствия, возникшие в результате действий виновного;¹⁸

3. моральный и физический вред, причиненный потерпевшему.

Понятие «ущерб» в этой норме необходимо заменить на более общий термин «вред» и понимать под ним все те отрицательные изменения, которые произошли в моральном, физическом и имущественном проявлении общественных отношений, пострадавших в результате совершенного преступления или при покушении на него.

На наш взгляд, институт возмещения вреда незаслуженно используется современным законодательством не в полную силу. Возмещение вреда - очень гибкий институт, и при эффективном использовании может служить прекрасным механизмом устранения различных трудностей в работе правоохранительных органов. Возмещение вреда, в широком смысле этого слова, применимо и по отношению к государству. В основе назначаемого судом за содеянное преступление наказания и лежит та оценка вреда, причиненного охраняемым уголовным законом общественным отношениям. Если лицо добровольно возлагает на себя обязанность претерпеть максимальное, предусмотренное за совершение данного преступления, наказание, то встает вопрос, а целесообразно ли проводить дорогостоящую судебную процедуру, если лицо свою вину признало и готово нести ответственность? Разумеется, такая схема действий возможна лишь в том случае, когда речь идет о впервые совершенном преступлении, не являющемся профессиональным занятием преступника, максимальным наказанием за которое является штраф. Российское уголовное законодательство знало примеры такого добровольного исполнения наказания. Так, например, ст. 171 Правил о производстве дел у земских начальников и городских судей содержала следующее основание прекращения уголовного преследования за преступления, влекущие за собой только денежное взыскание: уголовное дело не возбуждается, а возбужденное дело подлежит прекращению, в случае если преступник внес упомянутое взыскание в максимальном размере земскому начальнику или городскому судье, или если они получили сообщение о том, что указанная сумма внесена потерпевшему лицу, «если притом в обоих случаях удовлетворено требование о вознаграждении за вред и убытки или за утраченное по вине обвиняемого имущество» (Викторский С.И. Русский уголовный процесс. Учебное пособие. - М., 1997. С. 258).

Дата добавления: 2014-10-14; просмотров: 260; Нарушение авторских прав

Мы поможем в написании ваших работ!