Тема 4. Международное частное и публичное право

4.1. Нормативный состав международного частного права.

4.2. Соотношение международного частного права, международного публичного права и внутригосударственного права.

1. Нормативный состав международного частного права

К вопросу об источниках и методах правового регулирования в МЧП тесно примыкает проблема нормативного состава МЧП, под которым понимается функциональная структура данной правовой системы. Базовой единицей такой структуры, сотовой ячейкой правовой материи, безусловно, выступает юридическая норма. Какие же группы норм входят в состав МЧП и по каким критериям происходит отбор таких норм? В российской науке МЧП нет единства по этому вопросу. Профессор М. М. Богуславский полагает, что в состав МЧП входят как коллизионные, так и материально-правовые нормы, регулирующие гражданско-правовые отношения с иностранным элементом, которые возникают в областях международного экономического, научно-технического и культурного сотрудничества, а также нормы, определяющие гражданские, семейные, трудовые и процессуальные права иностранцев. В состав МЧП как отрасли права входит и международный гражданский процесс (международное гражданское процессуальное право). Возникает вопрос, относятся ли к области МЧП внутренние материальные нормы, т. е. нормы внутреннего законодательства, которые непосредственно, без применения коллизионной нормы, регулируют отношения с иностранным элементом. По мнению профессора М. М. Богуславского, исходя из характера регулируемых правом отношений, эти нормы также следует включить в состав МЧП. Речь при этом идет не об общих нормах нашего гражданского законодательства, подлежащих применению к правоотношениям с иностранным элементом в силу отсылки к ним коллизионных норм, а о специальных нормах, непосредственно установленных государством для регулирования внешнеэкономических отношений или отношений по научно-техническому, культурному сотрудничеству.

Профессор Г. К. Дмитриева считает, что МЧП включает два вида норм: коллизионные и унифицированные материальные частноправовые, ибо только они отвечают как предмету, так и методу МЧП, что обусловливает их объединение в самостоятельную отрасль права. Кроме коллизионных и унифицированных материально-правовых норм, по мнению автора, есть незначительное число норм, решающих вопросы, имеющие общее значение для всех норм и институтов МЧП. Речь идет о нормах, определяющих общие начала регулирования трансграничных частноправовых отношений. Их можно условно разделить на три группы. Первая группа состоит из норм, решающих вопросы, связанные с применением коллизионных норм. Это — обратная отсылка и квалификация юридических понятий. Вторая группа состоит из норм, регулирующих применение иностранного права, если к нему отослала коллизионная норма. Это — установление содержания иностранного права, применение иностранного права с множественностью правовых систем, пределы применения иностранного права. Можно выделить и третью группу норм, которые применимы и в первом, и во втором случаях, — взаимность и реторсии. Нетрудно заметить, что все перечисленные нормы в конечном счете связаны с коллизионными нормами, так как регламентируют процесс выбора компетентного правопорядка. Означенные нормы занимают особое место в МЧП. Составляя его основу, они тесно вплетаются в юридическую ткань метода МЧП — преодоление коллизии права разных государств.

Представители школы МЧП республики Беларусь Н. В. Сильченко и О. Н. Толочко выстраивают следующую цепочку рассуждений:

1) предметом МЧП являются все отношения гражданско-правового характера, имеющие иностранный элемент;

2) при регулировании указанных отношений законодатель параллельно (в зависимости от характера отношений) применяет два различных метода правового регулирования: коллизионный (косвенный, непрямой) и материально-правовой (непосредственный, прямой);

3) нормы МЧП в зависимости от метода правового регулирования разделяются на две категории — материально-правовые и коллизионные.

Таким образом, частноправовые отношения с иностранным элементом регулируются как бы на четырех уровнях: международно-правовыми договорами материально-правового характера; международно-правовыми договорами, содержащими коллизионные нормы; внутренним (национальным) законодательством, содержащим коллизионные нормы права; внутренним материальным законодательством. Однако, по мнению авторов, система норм МЧП не «двойственна», а едина и является по своему характеру сугубо национальной (внутренней). Нормы международно-правовых договоров действуют на территории любого государства только после их введения (трансформации) во внутреннюю систему законодательства, которая осуществляется, как правило, путем ратификации(Сильченко Н. В., Толочко О. Н. Теоретические проблемы учения о нормах международного частного права // Государство и право. 2000. № 1. С. 35—36, 38.).

Е. В. Корчиго и Д. Б. Катков включают в нормативный состав МЧП следующие группы норм:

1) унифицированные и внутренние коллизионные нормы;

2) унифицированные материально-правовые нормы;

3) внутренние материально-правовые нормы, специально предназначенные для регулирования международных гражданских отношений;

4) нормы о выборе применимого права (нормы об автономии воли) (В последнем случае авторы разделяют позицию профессора А. Л. Маковского, выделявшего нормы о выборе применимого права (институт автономии воли) в качестве обособленной группы норм в составе МЧП и самостоятельного метода правового регулирования. (См.: Иванов Г. Г., Маковский А. Л. Международное частное морское право. Л., 1984. С. 60). Отличие автономии воли как особого метода регулирования имущественных отношений с иностранным элементом от других методов А. Л. Маковский видел в том, что коллизионные методы направлены на подчинение соответствующих отношений определенному правопорядку и на разрешение таким образом возникших коллизий разных правопорядков. Автономия воли преследует цель предотвратить такие коллизии.).

Как следует из анализа вышеизложенных точек зрения, все авторы включают бесспорно в состав МЧП коллизионно-правовые нормы, образующие в своей совокупности коллизионное право. При оценке места и регулирующего значения коллизионных норм в научной литературе преобладает мнение, согласно которому эти нормы, имея некоторые особенности, осуществляют тем не менее регулирующие функции. Как справедливо полагает профессор О. Н. Садиков, «коллизионная норма не просто отсылает к определенной правовой системе, а отыскивает право, которое наиболее приемлемо для регулирования данных отношений. Возможна отсылка только к материальным нормам иностранного права или же ко всей правовой системе, включая ее коллизионные нормы, когда возникает вопрос о так называемой обратной отсылке. Встречаются случаи установления альтернативных коллизионных привязок, при которых возможен выбор между различными правовыми системами. Вместе с тем процесс применения коллизионных норм связан с выяснением ряда существенных попутных вопросов, таких, как взаимность, квалификация, публичный порядок. От их решения зависит не только применение иностранного права вообще, но и пределы его применения. Все эти обстоятельства говорят о том, что коллизионные нормы не просто отсылают к определенной правовой системе, а участвуют в механизме правового регулирования, отражающем особенности общественных отношений с иностранным элементом.

Что же касается материально-правовых норм, включаемых в состав МЧП, то наибольшие дискуссии вызывают материальные нормы внутреннего законодательства, специально предназначенные для регулирования частноправовых отношений, осложненных иностранным элементом. К таким нормам можно отнести нормы, регулирующие внешнеэкономическую деятельность; определяющие правовой режим функционирования иностранных инвестиций в экономике; устанавливающие статус иностранных физических и юридических лиц на территории данного государства. Как справедливо указывает профессор М. М. Богуславский, «материально-правовые нормы внутреннего законодательства, о которых идет речь, предназначены исключительно для регулирования отношений «международного фактического состава» (под ними автор понимает частноправовые отношения, осложненные иностранным элементом), для регулирования которых непригодны нормы общего характера. Таким образом, имеется в виду специальное регулирование, какие-то нормы в рамках внутреннего законодательства, специально рассчитанные на регулирование этих отношений. Законодатель, вместо того чтобы избрать метод косвенного регулирования, что характерно для МЧП вообще, т. е. вместо того, чтобы предусмотреть коллизионные нормы, создает систему правовых норм, не относящихся к внутригосударственной жизни.

Глубинное по смыслу рассуждение основоположника советской доктрины МЧП профессора Л. А. Лунца поможет, на наш взгляд, современным исследованиям в области нормативного состава МЧП вскрыть причины включения норм «прямого действия» в структуру МЧП. По мнению профессора Л. А. Лунца, по всякому правоотношению с «международным» или «иностранным элементом» возникает коллизионный вопрос. И коллизионная норма, разрешающая этот вопрос, не может быть заменена внутренней материальной нормой. В условиях международного гражданского и торгового оборота коллизионный вопрос неизбежно ставится ко всякому правоотношению с иностранным элементом, поскольку в данной области не достигнуто единообразие законов различных стран. Некоторые наши законы по внешней торговли, имеющие форму материально-правовых норм, по существу содержат и коллизионную отсылку к советскому праву. Эти законы имеют экстерриториальное значение; они обязательны и для иностранных судов. Эти законы разрешают такие вопросы, которые не могут зависеть от норм иностранного закона, а определяются всецело советским законом. Следовательно, подобного рода постановления, хотя и касающиеся вопросов материального гражданского права, но по существу содержащие также и коллизионные отсылки к советскому праву, должны изучаться в науке международного частного права.

Все вышеизложенное позволяет нам включить в нормативный состав МЧП следующие категории норм:

1) коллизионно-правовые нормы, содержащиеся в международных договорах (унифицированного характера) и во внутригосударственном законодательстве (национального характера);

2) материально-правовые нормы, содержащиеся в международных договорах (унифицированного характера) и во внутригосударственном законодательстве (нормы «прямого действия», специально предназначенные для регулирования международных частноправовых отношений);

3) процессуально-правовые нормы, содержащиеся в международных договорах (унифицированного характера) и во внутригосударственном законодательстве (специально предназначенные для регулирования международных процессуальных отношений в области международного гражданского процесса и международного коммерческого арбитража).

2. Соотношение международного частного права, международного публичного права и внутригосударственного права.

Проблема соотношения международного частного права, международного публичного права и внутригосударственного права, будучи одной из наиболее сложных и вместе с тем наиболее важных проблем общей теории права, издавна привлекала внимание видных советских и российских правоведов. Данная проблема тесно связана с вопросом о природе МЧП и его месте в системе международного и в системе внутригосударственного права. Высказанные в научной литературе точки зрения могут быть сведены к трем основным концепциям. Суть первой из них (условно обозначим ее как международную) сводится к тому, что МЧП рассматривается либо как отрасль международного права в широком смысле слова, либо как отрасль международного публичного права (П. Е. Казанский, А. М. Ладыженский, В. Э. Грабарь, А. А. Тилле, С. Б. Крылов, Л. Н. Галенская). Суть второй из них (условно обозначим ее как цивилистическую) заключается в том, что МЧП рассматривается либо как структурная часть гражданско-правовой отрасли национального права, либо как самостоятельная отрасль национального права, либо как подсистема, особое правовое образование в системе национального права (Л. А. Лунц, А. Л. Маковский, М. М. Богуславсклий, О. Н. Садиков, Г. К. Дмитриева, Л. П. Ануфриева, М. И. Брагинский, И. С. Перетерский). И наконец, суть третьей концепции (условно назовем ее полисистемной) состоит в том, что МЧП рассматривается как самостоятельное правовое образование, полисистемный комплекс, питающийся как нормами международно-правового характера, так и внутригосударственным правом (Р. А. Мюллерсон, М. Н. Кузнецов, Б. И. Кольцов, Т. Н. Нешатаева). Рассмотрим все три концепции более подробно.

Сторонники «международной» концепции природы МЧП определяли его место в структуре международного права. Так, по мнению профессора П. Е. Казанского, «международное гражданское и международное публичное право входят как части в более широкое понимание просто международного права, совершенно подобно тому, как русское гражданское и русское публичное право входят как части в понятие права Российской империи» (Казанский П. Е. Учебник международного права публичного и гражданского. Одесса, 1904. С. 502.). Профессор А. М. Ладыженский писал, что «международное частное право является отраслью международного права, и притом международного публичного права». Профессор С. Б. Крылов полагал, что международное право, регулируя отношения между государствами, затрагивает и вопросы гражданского права. «Если английская фирма покупает партию мясных изделий у аргентинского продавца, то этот договор купли-продажи не будет только договором внутреннего гражданского права, ибо если он вызовет спор, то затронет и взаимоотношения международного порядка... За каждой отдельной фирмой, за каждым индивидом стоит в международном обороте его отечественное государство, и всякий спор, конфликт и в этой гражданско-правовой области, даже спор семейного порядка о разводе, может в конечном счете перерасти в конфликт между государствами».

Из современных авторов академик В. С. Нерсесянц полагает, что международному праву, так же как и внутригосударственному, присуще деление на «публичное» и «частное», из чего со всей очевидностью вытекает положение, что международное право включает в себя международное публичное и международное частное право (Нерсесянц В. С. Общая теория права и государства: учеб, для юридических вузов и факультетов. М., 2001.С. 432). Не разделяя точку зрения В. С. Нерсесянца на включение МЧП в состав международного права, Л. П. Ануфриева справедливо подчеркивает важность проявления международного характера МЧП не только за счет регулирования им отношений, лежащих в сфере международного хозяйственного, торгового и гражданского оборота, т. е. выходящих за пределы правопорядка одного государства, но и за счет других обстоятельств. «Международность» МЧП усматривается в том, что, во-первых, весомый удельный вес в составе норм МЧП занимают предписания, согласованные международно-правовым (договорным или обычно-правовым) путем. Следовательно, поскольку такие нормы не могут быть изменены государствами в одностороннем порядке, МЧП имеет в своем составе, хотя и с известными ограничениями по своему смысловому содержанию, единые (т. е. возникшие из международных договоров либо обычаев) нормы.

Во-вторых, коллизионные правила каждого государства нередко отсылают регулирование к материальным нормам иностранного права, и в каждом отдельном случае регламентация данного отношения обеспечивается международным взаимодействием национальных правовых систем. В сочетании действия коллизионной нормы отечественного правопорядка и материальной нормы иностранного права (как одного из возможных вариантов), совместно регулирующих конкретные общественные отношения, проявляется международный характер МЧП в ином аспекте, нежели при одновременной констатации гражданско-правовой (цивилистической), или невластной (несуверенной), природы анализируемых отношений, которые выходят за рамки правопорядка только одного государства. «Международное частное право» становится поистине международным благодаря объективному отражению в нем множества социальных и юридических отношений, опосредствующих связи между самими суверенными государствами, между отдельным государством и находящимися в сфере его юрисдикции национальными субъектами права, между самими субъектами, принадлежащими к разным правопорядкам, а также взаимодействие международной системы права с национальными правовыми системами, равно как и международное взаимодействие национально-правовых систем между собой. К такому параметру, как международный характер рассматриваемой совокупности норм и регулируемых ими отношений, следует подходить не с формально-догматических, а с философских, диалектических позиций (Ануфриева Л. П. Соотношение международного публичного и международного частного права//Журнал российского права. 2001. № 5. С. 119—120.).

Сторонники цивилистической концепции природы МЧП видят его место в структуре внутригосударственного (национального) права. Для них этот факт определяется прежде всего гражданско-правовым (цивилистическим) характером отношений, составляющих предмет МЧП. Как писал профессор И. С. Перетерский, «правоотношения, регулируемые международным правом, с одной стороны, и международным частным правом — с другой, существенно различны. Международное публичное право регулирует отношения, связывающие государства. Входят ли эти правоотношения в международное частное право? Конечно, нет. Последнее регулирует отношения между гражданами и юридическими лицами различных государств, правоотношения автономных субъектов гражданского права по поводу принадлежащих им прав и обязанностей» .

Пока не найдено более точного понятия, представляется возможным определить МЧП как специальную отрасль гражданского права, чтобы отразить и его гражданско-правовую принадлежность, и особое положение в структуре гражданского права (Маковский А. Л. Проблема природы международного частного права в советском праве // Проблемы совершенствования советского законодательства. ВНИИСЗ. М., 1984. Вып. 29. С. 224.).

Большая часть советских и российских юристов рассматривают МЧП как самостоятельную отрасль права. Так, профессор И. С. Перетерский писал: «Международное частное право изучает гражданско-правовые отношения. Но это не означает, что МЧП является лишь частью гражданского права. Специфическим отличием гражданско-правовых отношений, включаемых в МЧП, является то, что МЧП изучает особую группу гражданско-правовых отношений, а именно такие, которые имеют международный характер». Профессор Л. А. Лунц полагал, что «МЧП как отрасль права и отрасль правоведения есть область отношений гражданско-правового характера в широком смысле слова (гражданских, семейных и трудовых отношений), возникающих в международной жизни». Профессор М. М. Богуславский рассматривает МЧП как особую отрасль права и относит его к сфере внутригосударственного права. Что же касается МЧП как отрасли правоведения, то, по мнению автора, эта быстро развивающаяся правовая наука исходит как из институтов и понятий международного права, так и из институтов гражданского права различных государств, что делает неизбежным применение в ней методов сравнительного правоведения. Таким образом, предметом регулирования в МЧП являются гражданско-правовые отношения, чем и оправдывается отнесение МЧП к внутренней правовой системе каждого государства. В то же время можно говорить о комплексном характере МЧП как отрасли правоведения. Профессор Г. К. Дмитриева по вопросу о природе МЧП и его месте в системе права приходит к следующим выводам:

1) МЧП, бесспорно, тесно связано как с международным, так и с национальным правом государства, прежде всего с отраслями частного права;

2) несмотря на тесную связь с международным (публичным) правом, МЧП входит в систему внутреннего (национального) права государства. Этот вывод жестко предопределяется предметом правового регулирования — частноправовыми отношениями;

3) в системе внутреннего права МЧП не является частью гражданского, семейного, трудового и иных образований частного права. Оно занимает самостоятельное место в этой системе — является самостоятельной отраслью со своим специфическим предметом и методом регулирования;

4) вопреки названию МЧП имеет национально-правовую природу и существует в рамках национального права отдельного государства.

Сторонники полисистемной концепции природы МЧП полагают, что оно представляет собой полисистемный комплекс, объединяющий в своем составе национально-правовые и международно-правовые нормы. По мнению профессора Р. А. Мюллерсона, «МЧП — объективно существующий полисистемный комплекс, состоящий из относительно самостоятельных блоков, совокупностей норм (а именно коллизионных и отсылочных, содержащихся в национальном праве и международных договорах; норм материального права, имеющих свой источник как в международных договорах, так и в национальном праве государств, применяемых в результате указаний коллизионной или отсылочной нормы), которые, не образуя целостной системы, сохраняя свое место в соответствующих «базисных» системах права (в национальном и международном), взаимодействуют определенным образом друг с другом при регулировании международных отношений невластного характера».

Профессор Т. Н. Нешатаева обосновывает необходимость пересмотра международно-правовой материи с позиций системного подхода, позволяющего выделить в ней правовую полисистему — МЧП, сложностью и неоднородностью современных международных отношений, к которым относятся межгосударственные отношения и международные невластные отношения. По мнению автора, полисистемность МЧП определяется сложностью регулируемых общественных отношений, имеющих особый, специфический характер. Во-первых, по своей сути они относятся к фундаментальным общественным отношениям частного характера (цивилистическим), подпадающим под действие национального права; во-вторых, они «отягощены» иностранным или международным элементом (объект, субъект, юридический факт), который требует введения в регулирование иностранного или международного источника права. Этот источник может содержаться как в норме национального права, так и в норме международного происхождения. Встает проблема поиска единственно необходимой нормы. Поиск возможен на основе такого правового регулятора, как коллизионная норма, которая укажет на искомое право. В результате правоотношение может сложиться на основе комплекса норм, связанных вместе, в первую очередь самим общественным отношением. В этот комплекс войдут коллизионная и материальная нормы. При этом и та и другая могут находиться как в национальном праве, так и в международном договоре (Нешатаева Т. Н. К вопросу о правовых системах, регулирующих международные отношения // Российский ежегодник международного права. 1993-1995. М., 1995. С. 55.).

На наш взгляд, рациональные зерна есть во всех трех концепциях юридической природы МЧП и его места в системе права, однако следует сделать акцент на том, что специфика предмета (частноправовые отношения международного характера) и метода (коллизионно-пра-вовой и материально-правовой) правового регулирования выводят МЧП за рамки национальной системы права. Исторически зародившись и сформировавшись во внутригосударственном праве на отдельных этапах развития человеческой цивилизации, современное МЧП включает в свой состав нормы, имеющие совершенно иную природу и источник происхождения по сравнению с нормами национального права, а именно нормы международных договоров. Субъектами частноправовых отношений международного характера становятся такие субъекты, которые неизвестны национальному праву (международные организации), что вызвало к жизни появление новых правовых категорий (например, международных юридических лиц), неизвестных внутригосударственному праву.

При рассмотрении вопроса о соотношении международного частного и международного публичного права особую актуальность приобретают две проблемы: во-первых, действие общих начал международного публичного права (например, принципов суверенного равенства государств, невмешательства во внутренние дела государств, добросовестного соблюдения международных обязательств) в МЧП, пределы их применения, а также степень видоизменения регулирующих функций МЧП под влиянием таких начал; во-вторых, экстерриториальное применение национального права, когда на территории одного государства могут использоваться нормы иностранного права либо осуществляться действия органов другого государства. В завершение рассматриваемой проблематики следует согласиться с тезисом Л. П. Ануфриевой о том, что, хотя и ранее и сегодня существовали и существуют отличающиеся воззрения на место и правовую природу международного частного права и международного публичного права, точка зрения об их раздельной системной принадлежности, без сомнения, доминирует в мировой юридической литературе. Однако если иметь в виду анализ взаимодействия международного публичного и международного частного права через призму особого их среза — правовых категорий, взаимные отношения и связи между этими двумя объектами обретают дополнительные грани и внутренние линии соприкосновения, переплетения, влияния и отражения.

Принимая во внимание все вышеизложенное относительно предмета, методов, источников и субъектов МЧП, его соотношение с международным публичным и внутригосударственным правом можно представить в виде следующей таблицы.

Международное публичное право Международное частное право Внутригосударственное право

Объект Межгосударственные отношения властного характера государства

Частноправовые отношения, осложненные иностранным элементом (невластные отношения международного характера) Внутригосударственные отношения властного и невластного характера

Субъекты Международные межправительственные организации (ММПО) Государства; международные организации (ММПО и МНПО); физические и юридические лица Физические и юридические лица; государственные органы

Источники Международные договоры и обычаи Национальное законодательство; международные договоры и обычаи Национальное законодательство

Методы Материально-правовой Коллизионно-право-вой и материально-правовой Материально-правовой

Список литературы.

Ануфриева Л. П. К вопросу о теории международного частного права// Московский журнал международного права. 2003. № 1.

Ануфриева Л. П. Соотношение международного публичного и международного частного права//Журнал российского права. 2001. № 5.

Ануфриева Л. П. Соотношение международного публичного и международного частного права: правовые категории. М., 2002.

Ануфриева Л. П. Соотношение международного публичного и международного частного права (проблемы системной принадлежности и структурного статуса) //Журнал российского права. 2001. № 6.

Блшценко И. П. Международное и внутригосударственное право. М., 1960

Богуславский М. М. Материально-правовые нормы // Международное частное право: современные проблемы/под ред. М. М. Богуславского. М.,1994.

Буткевич В. Г. Соотношение внутригосударственного и международного права. Киев, 1981

Иванов Г. Г., Маковский А. Л. Международное частное морское право. Л., 1984.

Казанский П. Е. Учебник международного права публичного и гражданского. Одесса, 1904.

Корецкий В. Международное хозяйственное право (ориентировка в понятии) // Вестник советской юстиции. 1928. № 22.

Ладыженский А. М. К вопросу о юридической природе так называемого международного частного права// Вестник Московского университета. 1948. №5.

Лунц Л. А. Курс международного частного права: в 3 т. М., 2002

Маковский А. Л. Проблема природы международного частного права в советском праве // Проблемы совершенствования советского законодательства. ВНИИСЗ. М., 1984. Вып. 29.

Международное частное право: учеб. для вузов / под ред. Н. И. Марышевой. М., 2000.

Мюллерсон Р. А. Международное публичное и международное частное право: соотношение и взаимодействие // Советский ежегодник международного права. 1985. М., 1986.

Мюллерсон Р. А. О соотношении международного публичного, международного частного и национального права // Советское государство и право. 1982. № 2

Мюллерсон Р. А. Соотношение международного и национального права. М., 1982;

Нерсесянц В. С. Общая теория права и государства: учеб, для юридических вузов и факультетов. М., 2001.

Нешатаева Т. Н. К вопросу о правовых системах, регулирующих международные отношения // Российский ежегодник международного права. 1993-1995. М., 1995.

Перетерский И. С. Система международного частного права // Советское государство и право. 1946. № 8—9.

Рубанов А. А. Теоретические основы международного взаимодействия национальных правовых систем. М., 1984.

Садиков О. Н. Регулирующие функции коллизионных норм и их структура // Международное частное право: современные проблемы / под ред. М. М. Богуславского. М., 1994.

Сильченко Н. В., Толочко О. Н. Теоретические проблемы учения о нормах международного частного права // Государство и право. 2000. № 1.

Дата добавления: 2014-02-26; просмотров: 953; Нарушение авторских прав

Мы поможем в написании ваших работ!