Социальная природа преступления 10 страница

Согласно учению социологической (или, как раньше называли, позитивной) школы уголовного права последнее в первую очередь должно заниматься причинами (факторами) преступлений, среди которых выделялись индивидуальные и социальные факторы. closetest6В отличие от “классиков” “социологи” центр своего внимания перемещали с деяния на личность, создав учение об опасном состоянии личности. Деяние, предусмотренное уголовным законом, утрачивает свое значение как единственное основание для применения мер уголовной репрессии. Наиболее последовательные представители социологического направления, вслед за антропологами, требовали признать “право вмешательства государства даже туда, где нет ни преступления, ни проступка”.²¹ Совершение преступления — лишь один из показателей опасности лица, о которой могут свидетельствовать и ряд других обстоятельств (психическая болезнь, образ жизни, связь с преступной средой).

Находясь в основном под влиянием философских идей позитивизма, многие социологи отрицали свободу воли, что влекло за собой отказ от понятий вины, вменяемости. Наказание рассматривалось как мера социальной защиты, преследующая исключительно утилитарные цели. Вместо наказания предлагались меры безопасности, особенности и тяжесть которых должны определяться не столько вредностью содеянного, сколько опасностью самой личности. “Социологи” выступали за широкое судебное усмотрение, применение аналогии, неопределенных приговоров, условное осуждение и условно-досрочное освобождение, применение принудительных мер медицинского и воспитательного характера. Виднейшими представителями социологического направления в уголовном праве были Франц Лист, Адольф Принс, Ван-Гамель, closetest5а в России некоторые идеи социологов проповедовали и развивали И. Я. Фойницкий, М. П. Чубинский, М. Н. Гернет и многие другие ученые конца XIX — начала XX в.в.

quest6Руководствуясь представлением об уголовном праве как о науке строго (или преимущественно) юридической, сторонники классического направления предметом уголовно-правовой науки рассматривали само право. “Наука уголовного права, — писал Н. Д. Сергеевский,— есть одна из наук юридических, имеющая своим предметом то явление государственной жизни, которое мы называем преступным деянием и наказанием. Исследуя юридическую природу преступного деяния и наказания и формулы права, эту природу определяющие, наука уголовного права служит практической цели — дать руководство к правильному пониманию и применению, критике и составлению уголовного закона. Этим определяется содержание уголовного права, как науки юридической...”.²² Примерно так же рассуждал В. Д. Набоков, по мнению которого в основе науки уголовного права лежит само уголовное право, то есть совокупность юридических норм, коими регулируются преступление и наказание как юридические отношения. Юрист может выходить из этой сферы для проверки насколько выработанные им теоретические понятия и определения соответствуют данным, добытым антропологическими и общественными науками.²³ Для уголовного права преступление и наказание суть понятия, а для уголовной социологии — явление общественной жизни.²⁴

Придерживаясь в целом такого же понимания предмета, целей и задач науки уголовного права, Н. С. Таганцев подчеркивал, что “уголовное право как одна из юридических наук должна, конечно, иметь своим предметом изучение преступных деяний как юридических отношений”.²⁵ “Поэтому предметом курса уголовного права должно быть изучение юридической конструкции преступных деяний и вызываемой ими карательной деятельности государства, изучение совокупности норм, определяющих наказуемость преступных деяний, а предметом курса русского уголовного права — изучение действующих в России постановлений о преступных деяниях и их наказуемости как вообще, так и в отдельных родах и видах”.²⁶ При этом Н. С. Таганцев особо отмечал, что положительное изучение права не может ограничиваться только изучением статей или отдельных фрагментов законов, сопоставлении отдельных положений, устранении противоречий; в это изучение должна быть введена и “критическая оценка действующего права и притом с двоякой точки зрения: его устойчивости и его жизнедеятельности”. Одним из первых приемов критического анализа права является историческая оценка нового закона, соответствие его условиям исторического развития. Другой критерий оценки правовых положений — их жизнепригодность. “Таким образом, задачей положительного изучения должно быть не только догматическое выяснение и изложение начал действующего права, но и критическая их оценка на основании данных практики и начал науки, на основании опыта других народов и отечественной истории права”.²⁷

Противоречивые суждения по вопросу о предмете уголовно-правовой науки и ее задачах высказывал С. П. Мокринский. С одной стороны, он подчеркивал, что “не каузальная оценка права, как явления социальной жизни, но само право, как таковое, нормативная природа права составляет предмет юриспруденции. Юрист изучает право, не как элемент сущего, не как частицу реальной действительности, но как нечто, лежащее вне действительности, относящееся к совершенно иной сфере человеческого сознания,— как непосредственное выражение должного”.²⁸ Уголовная социология и антропология как учения о биологических и социальных факторах преступности находятся вне сферы уголовного права, поскольку они исследуют не право, а лишь биологические и социальные факторы, лежащие в основе тех явлений, борьба с которыми составляет задачу права.²⁹ В то же время, по мнению С. Мокринского, задачами науки уголовного права являются: 1) описание данного права (lex lata), т. е. права действующего, утратившего силу и проектируемого; 2) построение должного права (lex ferenda); 3) оценка данного права. В связи с этим он полагал, что наука уголовного права распадается на уголовную догматику, уголовную политику и уголовно-правовую этику. Догматическое описание права преследует цель его систематического изложения для более легкого и сознательного его усвоения и применения на практике. Уголовная политика представляет собой учение о целесообразной уголовной репрессии, а уголовная этика решает вопрос, в каких пределах наказание может быть оправдано нравственно.³⁰

Подобное понимание предмета и задач науки уголовного права подверглось резкой критике со стороны представителей социологического направления в уголовно-правовой науке. “На входных дверях науки уголовного права,— писал в 1873 г. И. Я. Фойницкий,— мы читаем, что его предмет есть не преступление, а преступность, т. е. состояние лица, вызывающее нарушение юридических отношений, охраняемых карою, ... преступление же входит в уголовное право лишь потому, что оно составляет выражение преступности; в область уголовного права входят условия преступности, т. е. анализ разнообразных явлений, имеющих в своем результате юридическое состояние преступности, и, наконец, в область уголовного права входит и изучение преступления в его последствиях, т. е. анализ тех юридических отношений, которые наступают для лица вследствие преступности,— эти отношения известны под именем наказания”.³¹

Широкое понимание предмета и задач уголовно-правовой науки было сформулировано в программной работе А. А. Пионтковского (отца) “Наука уголовного права, ее предмет, задачи, содержание и значение”. Под наукой уголовного права, утверждал автор, “разумеется наука, занимающаяся изучением преступной деятельности, раскрытием естественных законов, обусловливающих собой эту деятельность и изучением и установлением средств и способов борьбы с этой деятельностью” .³² В связи с этим выделяются три тесно связанных друг с другом отрасли уголовно-правовой науки: криминология, уголовная политика и уголовная догматика. Криминология изучает преступную деятельность как явление социальное, устанавливает законы, обуславливающие образование и развитие этой деятельности. Уголовная политика имеет своим предметом изучение средств борьбы с преступностью, а задачей — целесообразное построение этих средств. “Уголовная догматика имеет предметом своего изучения те правовые нормы, в которые облекается борьба с преступностью, задачей — построение этих норм соответственно целям этой борьбы и потребностям защиты и охраны прав личности от возможного насилия и произвола”.³³ А. А. Пионтковский резко критиковал взгляды известного немецкого криминалиста Биндинга и его сторонников, полагавших, что наука уголовного права изучает лишь положительное уголовное право, занимается только его уяснением, систематизацией и критической оценкой. В таком случае, считал А. А. Пионтковский, уголовное право перестает быть наукой, т. к. “наукой может быть названо лишь изучение, имеющее целью раскрытие естественных законов, управляющих изучаемыми явлениями, а не простое уяснение понятий, систематизация и критическая оценка”. Кроме того, критическая оценка не может выводиться из априорных понятий и требований чистого разума.³⁴

Близкой к изложенной была точка зрения другого видного российского криминалиста М. П. Чубинского. Последний полагал, что “уголовное право есть наука, систематически изучающая как юридическую сторону отдельных проявлений преступности с их последствиями в виде наказания, так и генезис преступности в ее целом; освещая существующее законодательство и существующие способы борьбы с преступностью, она стремится к более успешной и целесообразной организации этой борьбы в будущем путем указания необходимых для этого социальных реформ и выработки на твердых основаниях лучшего законодательства”.³⁵ “... Сведение жизненной науки уголовного права к конструкции юридических понятий влечет за собой то, что самые жгучие, самые трепещущие нужды, самые жизненные и серьезные вопросы оставляются без рассмотрения и приносятся в жертву неумолимому божку, именуемому строго юридической точкой зрения”.³⁶ Поскольку уголовное право в его строго юридической обрисовке теряет характер науки, М. П. Чубинский полагал, что наука уголовного права состоит из: 1) уголовной догматики, предполагающей научное изучение законодательного материала, сведение его в стройную систему, изучение юридической оболочки явлений; 2) уголовной этиологии, занимающейся исследованием причин, которыми обуславливается возникновение, развитие и изменение преступности; 3) уголовной политики, дающей указания для надлежащей постановки дела борьбы с преступностью как путем социальных реформ, так и путем создания лучшего уголовного законодательства.³⁷

Характерно, что российские криминалисты, даже являясь сторонниками социологической школы, в отличие от ряда зарубежных ученых (Э. Ферри, Дорадо), никогда не отрицали важность и необходимость изучения юридической стороны преступления и наказания. Тот же М. П. Чубинский подчеркивал, что такое изучение дает систематизацию материала, заключающегося в уголовном законодательстве, формулирует ряд вытекающих из него общих принципов, вырабатывает технические приемы, освещает современное состояние и историческую перспективу отдельных институтов и таким образом способствует укреплению правосудия и законности.³⁸

//function to get selected text function getSelText() { var txt = ''; if (window.getSelection) { txt = window.getSelection(); } else if (document.getSelection) { txt = document.getSelection(); } else if (document.selection) { txt = document.selection.createRange().text; } else return; $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtSelectedText").val(txt); } function getCtrlPrefix() { return document.getElementById("ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_hdnCtrlPrefix").value; } //function for showing popup $(document).ready(function() { $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").css("display", "block"); $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").dialog ({ autoOpen: false, modal: true, width: 400, height: 500, dialogClass: "popupDialog", resizable: false, overlay: { opacity: 0.5, background: "black" } }); // $('.lbPopupLink').click(function() { // var titleFirst = getCtrlPrefix() + "hdnTitleOfTheme"; // var labelTitle = document.getElementById(titleFirst.replace("_sendForm1", "")); // var s = document.title + ' - ' + labelTitle.value; // $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtTheme").val(s); // getSelText(); // $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").dialog("open"); // $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtComment").focus(); // return false; // }); //function for click on image $('#lbLink').click(function() { var titleOfThemeFirst = getCtrlPrefix() + "hdnTitleOfTheme"; var labelTitle = document.getElementById(titleOfThemeFirst.replace("_sendForm1", "")); var titleOfLessonF = getCtrlPrefix() + "hdnTitleOfLesson"; var labelTitleOfLesson = document.getElementById(titleOfLessonF.replace("_sendForm1", "")); var p = labelTitle.value + ' - ' + labelTitleOfLesson.value; var s = 'Ошибка в контенте курса: ' + document.title; $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtTheme").val(s); $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_hdnPath").val(p); getSelText(); $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").dialog("open"); $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtComment").focus(); return false; }); $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_butCancel").click(function() { $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").dialog("close"); return false; }); $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_butOk").click(function() { return $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").dialogCloseAndSubmit($(this).attr("id")); }); //function for keypress event // $(document).keypress(function(e) { // switch (e.which) { // // user presses the "s" key // case 115: // var titleFirst = getCtrlPrefix() + "hdnTitleOfTheme"; // var labelTitle = document.getElementById(titleFirst.replace("_sendForm1","")); // var s = document.title + ' - ' + labelTitle.value; // $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtTheme").val(s); // getSelText(); // $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_panelMain").dialog("open"); // $("#ctl00_ctl00_MPCPH_CMPCPH_sendForm1_txtComment").focus(); // return false; // break; // } // }); }); § 2. Советский период истории развития науки уголовного права

Октябрьская революция 1917 г., вопреки распространенному мнению, не прервала поступательного развития российской уголовно-правовой науки, хотя господство идеологии Коммунистической партии безусловно наложило на это развитие заметный отпечаток.

Профессор О. Ф. Шишов в 1989 г. выделил четыре периода в развитии науки советского уголовного права. Первый период (1917—1920 г.г.) характеризуется разработкой основных понятий и институтов уголовного права, началом борьбы за проникновение марксизма в науку уголовного права и упразднение буржуазного юридического мировоззрения. Второй этап, датируемый 1920—1936 г.г.,— это период творческих поисков, преодоления заблуждений и идеологической борьбы за марксистско-ленинскую методологию в науке. Стержневым вопросом всех происходивших в то время дискуссий был вопрос о принципах законодательного построения уголовной ответственности. Третий период (1936 г.— конец 50-х годов) знаменателен догматической разработкой основных проблем уголовного права. Несмотря на то, что творческая мысль советских криминалистов сильно сковывалась обстановкой культа личности, в это время был выработан понятийный аппарат с позиций марксистской методологии. Основное внимание уделялось теоретической разработке вопросов учения о преступлении, уголовном законе, основаниях ответственности, вине, квалификации преступлений и принципам назначения наказания. В последнем периоде, с конца 50-х годов серьезное внимание уделяется социологическим аспектам уголовного права; наука стала активно воздействовать на правотворчество и правоприменение.³⁹

Изложенная периодизация истории советской уголовно-правовой науки вряд ли может быть признана удовлетворительной с современных позиций, хотя некоторые оценки и характеристики представляют интерес.

А. И. Бойко делит советский период развития уголовного права на три этапа: 1) 1917 г.— начало 30-х годов; 2) начало 30-х годов — начало 60-х годов; 3) 60-е г.г. — декабрь 1991 г. Соответственно, первый этап характеризуется им как время смелого поиска уголовно-правовых решений в новой обстановке, научной полемики “на грани фола”. Второй период — время силового законодательства, господство догматики и начетничества в науке; а третий период отмечен принятием Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик, Уголовного кодекса РСФСР 1960 г., научными дискуссиями по различным актуальным проблемам теории и практики применения уголовного законодательства, улучшением юридического образования.⁴⁰

quest7Всякая периодизация развития науки весьма условна. Однако юридические науки, в том числе уголовное право, относятся к числу общественных наук, состояние которых в значительной степени зависит от происходящих в обществе процессов, тем более что в условиях тоталитаризма и идеологической диктатуры общественные науки нередко выполняют своего рода “социальный заказ”. В связи с этим представляется возможным выделить следующие четыре периода в истории науки советского уголовного права: 1) 1917 г. — начало 30-х годов; 2) начало 30-х — 1956 г.; 3) 1956 г. — середина 60-х годов; 4) середина 60-х — конец 80-х годов.

В 20-е годы продолжают активно работать многие ученые, громко о себе заявившие еще в предреволюционный период: М. Н. Гернет, А. А. Жижиленко, М. М. Исаев, П. И. Люблинский, С. П. Мокринский, Э. Я. Немировский, С. В. Познышев, А. Н. Трайнин, В. Н. Ширяев, А. Я. Эстрин и др. В эти же годы научную деятельность начинает новое поколение российских ученых, которое в последующий период займет ведущее положение в отечественной уголовно-правовой науке, среди них А. А. Пионтковский (сын), Б. С. Утевский, М. Д. Шаргородский.

Научная жизнь в первый послереволюционный период течет весьма интенсивно, чему способствует создание ряда научно-исследовательских институтов в Москве, Ленинграде и других городах: Институт советского права Российской ассоциации научно-исследовательских институтов общественных наук, Институт советского строительства и права Коммунистической академии, Государственный институт по изучению преступности и преступника при Народном комиссариате внутренних дел РСФСР, кабинеты по изучению преступника и преступности в Москве, Ленинграде, Одессе, Ростове-на-Дону и др. Издается несколько общесоюзных и региональных юридических журналов: “Пролетарская революция и право”, “Еженедельник советской юстиции”, “Советское право”, “Вестник советской юстиции”, “Рабочий суд”, “Право и жизнь”, “Революция права”, “Революционная законность” и др. Начиная с 1923 г., один за другим выходят первые послереволюционные учебники уголовного права, как правило, авторские, не похожие друг на друга, оригинальные по структуре, кругу рассматриваемых вопросов и предлагаемых решений.⁴¹

Анализируемый период характеризуется также созданием нового, советского уголовного законодательства, пришедшего на смену дореволюционному законодательству царской России. Были приняты Руководящие начала по уголовному праву РСФСР 1919 г., Уголовный кодекс РСФСР 1922 г., Основные начала уголовного законодательства СССР и союзных республик 1924 г., Уголовный кодекс РСФСР 1926 г. Государство рабочих и крестьян открыто подчеркивало классовый характер своего права. Как указывалось во введении к Руководящим началам по уголовному праву, сдав “в архив истории” буржуазные кодексы пережитой эпохи, пролетариат создает уголовное право, которое “имеет своей задачей борьбу с нарушителями складывающихся новых условий общежития в переходный период диктатуры пролетариата”.⁴² Классовый характер уголовного законодательства находил отражение в установлении его задач и в материальном определении понятия преступления как всякого общественно опасного действия или бездействия, направленного против советского строя или нарушающего правопорядок, установленный рабоче-крестьянской властью на переходный к коммунистическому строю период времени (ст. 6 УК РСФСР 1922 г., ст. 6 УК РСФСР 1926 г.).

В теории уголовного права сильны были позиции сторонников социологического направления, которые нашли значительное отражение в самом законодательстве. В частности, Основные начала 1924 г. и УК РСФСР 1926 г. отказались от общего понятия вины и понятия наказания, заменив его термином “меры социальной защиты судебно-исправительного характера”, которые применялись наряду с мерами медицинского и медико-педагогического характера, не только к лицам, совершившим общественно опасное деяние, но и к лицам социально опасным “по своей связи с преступной средой или по своей прошлой деятельности”. Допускалось применение мер социальной защиты по аналогии (ст. 10 УК 1922 г., ст. 3 Основных начал 1924 г., ст. 16 УК 1926 г.). Велись горячие научные дискуссии о классовой природе советского уголовного права, по проблеме аналогии в уголовном праве, принципах построения уголовного законодательства и др. В частности, активно обсуждалась идея о создании Уголовного кодекса без описания признаков конкретных преступлений, а содержащего лишь изложение общих подходов и принципов уголовной политики.

Резким контрастом этому выглядит развитие уголовно-правовой науки во втором из обозначенных периодов. Этот период имеет продолжительность примерно в два с половиной десятилетия и включает в себя значительные события в истории страны. Установившееся политическое и идеологическое господство Коммунистической партии, массовые политические репрессии 30-х—40-х годов наложили серьезный отпечаток на уголовно-правовую науку. Как подчеркивалось в одном из учебников того времени по курсу уголовного права, “в развитии советской науки уголовного права огромную роль играют постановления съездов Коммунистической партии Советского Союза, партийных конференций и пленумов Центрального Комитета Коммунистической партии Советского Союза, постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР”.⁴³ Во исполнение установок партии велась “борьба за марксистско-ленинскую науку”, борьба с “вредительством на правовом фронте” во второй половине 30-х годов, “космополитизмом” и “низкопоклонством перед Западом” в конце 40-х — начале 50-х годов. Такая обстановка безусловно не способствовала творческой работе ученых, многие работы которых сводились к восхвалению политики партии в области борьбы с преступностью, оправданию и аргументации необходимости жестких репрессивных мер по отношению к “врагам народа” и уголовным преступникам. Были прекращены практически все исследования преступности и ее причин, поскольку сохранение преступности в социалистическом обществе объяснялось наличием пережитков прошлого в сознании людей и влиянием капиталистического окружения.

Руководствуясь формулой К. Маркса, что право есть возведенная в закон воля господствующего класса, советские исследователи всячески пытались подчеркивать классовую сущность уголовного права и уголовно-правовой науки буржуазных государств, классовую природу преступления и наказания и принципиальное отличие социалистического уголовного права от буржуазного. При этом игнорировалось общечеловеческое начало в праве, которое само по себе является достижением мировой цивилизации. Так, в учебнике, подготовленном коллективом ученых Всесоюзного института юридических наук, который в течение ряда лет был единственным учебником для всех, кто изучал уголовное право, утверждалось, что данная наука “имеет своим предметом изучение преступлений как действий, посягающих на интересы господствующего класса, и уголовных наказаний как особой формы классовой борьбы организованного в государство господствующего класса”.⁴⁴

Однако и в этих условиях отечественным ученым удалось создать ряд работ, сохраняющих научную ценность и по настоящее время. closetest11Среди них монографии А. Н. Трайнина (“Учение о соучастии”. М., 1941; “Учение о составе преступления. М., 1946; “Состав преступления по советскому уголовному праву. М., 1951; “Общее учение о составе преступления”. М., 1957), Н. Д. Дурманова (“Понятие преступления”. М., 1948, “Стадии совершения преступления по советскому уголовному праву”. М., 1955), Б. С. Маньковского (“Проблема ответственности в уголовном праве. М.—Л., 1949), Б. С. Утевского (“Вина в советском уголовном праве”. М., 1950), В. Ф. Кириченко (“Значение ошибки по советскому уголовному праву”. М., 1952), closetest12М. Д. Шаргородского (“Уголовный закон”. М., 1948) и др.

Из многочисленных работ по проблемам Особенной части уголовного права, которые носили в основном комментаторский характер, следует особо выделить монографию М. Д. Шаргородского “Преступления против жизни и здоровья” (М., 1947). Фундаментальность и глубина этой научной работы определялись использованием разнообразных методов исследования, в том числе сравнительно-правового, исторического и статистического. Автор проанализировал законодательство по вопросам уголовной ответственности за убийства и причинение вреда здоровью в тринадцати зарубежных государствах, работы дореволюционных русских криминалистов, советских и зарубежных ученых.

Следующий период, хронологически определяемый 1956—1963 г.г., вошел в историю страны под названием “оттепель”. Разоблачение культа личности И. В. Сталина, осуждение политики массовых репрессий, которые коснулись в том числе работников юстиции и юридической науки, определенная демократизация общественной жизни способствовали развитию социальных наук, включая и уголовное право. Усилиями ученых-криминалистов были разработаны проекты Основ уголовного законодательства Союза ССР и союзных республик 1958 г. и Уголовного кодекса РСФСР 1960 г., в которых нашли воплощение теоретические разработки ученых по различным проблемам общей и особенной частей уголовного права и которые способствовали укреплению режима законности в стране. Среди криминалистов, опубликовавших в этот период значительные работы можно назвать имена Н. А. Беляева, Я. М. Брайнина, А. А. Герцензона, Н. И. Загородникова, И. И. Карпеца, В. Ф. Кириченко, М. И. Ковалева, В. Н. Кудрявцева, Н. Ф. Кузнецовой, Г. А. Кригера, В. Д. Меньшагина, Б. С. Никифорова, И. С. Ноя, Н. Н. Паше-Озерского, А. А. Пионтковского, А. Б. Сахарова, В. Г. Смирнова, Н. А. Стручкова, М. Д. Шаргородского и др.

Становится очевидной необходимость глубокого изучения причин преступности и личности преступника в социалистическом обществе. Об этом пишут А. А. Герцензон, В. Н. Кудрявцев, И. И. Карпец, Н. Ф. Кузнецова, В. И. Курляндский, С. С. Остроумов. А. А. Пионтковский, М. Д. Шаргородский и другие авторы. Особо следует отметить монографию А. Б. Сахарова “О личности преступника и причинах преступности в СССР” (М., 1961). В 1963 г. создается Всесоюзный научно-исследовательский институт по изучению причин и разработке мер предупреждения преступности при Прокуратуре СССР. Криминология как наука о преступности, ее причинах и личности преступника постепенно выделяется из уголовного права в качестве самостоятельной научной и учебной дисциплины. Позднее, в 1984 г., пять выдающихся ученых (академик Кудрявцев В. Н., профессора Карпец И. И., Кузнецова Н. Ф., Сахаров А. Б. и Яковлев А. М.), внесших наибольший вклад в возрождение и становление отечественной криминологии, были удостоены звания лауреатов Государственной премии СССР.

Одновременно с этим самостоятельной научной дисциплиной становится исправительно-трудовое (уголовно-исполнительное) право. Большая заслуга в этом принадлежит Н. А. Беляеву, А. Л. Ременсону, Н. А. Стручкову, Б. С. Утевскому, Е. Г. Ширвиндту, И. В. Шмарову и другим ученым.

В ряде научных работ начала 60-х годов содержалась критика отдельных положений отечественного уголовного законодательства, проводилась идея необходимости социальной обусловленности законодательных положений и недопустимости волюнтаризма в уголовном праве. Эти идеи, в частности, высказывались на всесоюзной конференции по проблемам уголовного права, приходившей в мае 1963 г. на юридическом факультете Ленинградского государственного университета. Незамедлительно последовавшее за этим постановление ЦК КПСС “О мерах по дальнейшему развитию юридической науки и улучшению юридического образования в стране” пресекло подобные “вольности”.

Следующие два десятилетия в истории страны именуют периодом застоя. Определенный застой наблюдался и в общественных науках, в том числе юридических. Однако в исследованиях ряда уголовно-правовых проблем ученые стремились уйти от шаблона, выйти на новый теоретический уровень, раздвинуть привычные рамки, выработать рекомендации практике по применению законодательства, предложить законодателю новые решения традиционных вопросов. В центре внимания российских криминалистов в этот период были такие проблемы Общей части уголовного права, как: принципы уголовного права (Дагель П. С., Демидов Ю. А., Загородни-ков Н. И., Келина С. Г., Кудрявцев В. Н., Фефелов П. А. и др.), уголовная ответственность и ее основания (Астемиров З. А., Волков Б. С., Курляндский В. И., Огурцов Н. А., Прохоров В. С., Санталов А. И., Стручков Н. А. и др.), дифференциация ответственности (Кругликов Л. Л. и др.), личность преступника (Дагель П. С., Лейкина Н. С., Филимонов В. Д. и др.), уголовно-правовое понятие вины и ее виды (Волков Б. С., Гринберг М. С., Да-гель П. С., Михеев Р. И, Квашис В. Е., Рарог А. И., Тихонов К. Ф. и др.), соучастие в преступлении (Галиакбаров Р. Р., Тельнов П. Ф. и др.), множественность преступлений (Малков В. П., Красиков Ю. А. и др.), наказание и его эффективность (Гальперин И. М., Горелик А. С., Карпец И. И., Марцев А. И., Ной И. С., Осипов П. П., Шаргородский М. Д. и др.), применение уголовно-правовых норм (Наумов А. В.). Вопросы Особенной части уголовного права исследовались в работах Бородина С. В., Борзенкова Г. Н., Владимирова В. А., Гаухмана Л. Д., Загородникова Н. И., Ефимова М. А., Здравомыслова Б. В., Игнатова А. Н., Коробеева А. И., Кузнецова А. В., Куринова Б. А., Кригера Г. А., Леонтьева Б. М., Лысова М. Д., Ляпунова Ю. И., Побегайло Э. Ф., Ткаченко В. И., Тенчова Э. С. Трофимова П. И. и других криминалистов.

Дата добавления: 2014-10-14; просмотров: 246; Нарушение авторских прав

Мы поможем в написании ваших работ!