Средства массовой информации. Роль телевидения, книг и компьютеров в нашей жизни

Причины и особенности революции.

Как и в германских землях, к революции 1848 г. в Австрийской империи привели обострение социальных противоречий, потребность в либерализации политической системы и нерешенность национальной проблемы. Однако содержание этих проблем было существенно иным.

Социальный подтекст революции в австрийском случае являлся гораздо более выраженным в связи с нерешенностью крестьянского вопроса. Если в ряде германских земель многие феодальные пережитки были устранены еще до революции, удельный вес крестьян постепенно сокращался и в качестве значимой социальной проблемы все более заявлял о себе рабочий вопрос, то отсталая социальная структура империи Габсбургов диктовала несколько иную расстановку сил и соотношение проблем. Австрия оставалась аграрной страной, в которой большая часть крестьянства по-прежнему несла различные формы личной и поземельной зависимости от землевладельцев. Рабочие, часто полуремесленного образца, концентрировались в немногочисленных промышленных центрах на западе империи, в которых сосредотачивались и политически активные буржуазные круги, численно далеко уступавшие германской буржуазии. Освобождение крестьян от личной и поземельной зависимости, являвшееся главной социальной задачей революции, тем не менее не стало её подлинным двигателем: быстрое провозглашение аграрной реформы во время революции заставило крестьян, за некоторыми исключениями, отойти от политики. Поэтому революционное движение в Австрийской империи имело по преимуществу городской характер.

Стремление к политической либерализации, крайне насущное в условиях реакционной «системы Меттерниха», в монархии Габсбургов также имело свои особенности. За исключением Венгрии, здесь отсутствовало широкое либеральное и демократическое движение накануне революции, подобное германскому Предмарту. Выдвигавшиеся требования были еще более умеренными, чем в германских странах, однако их реализация, учитывая крайне консервативный характер существовавшей системы, носила подлинно революционный характер и воспринималась как таковая. Как и в случае с Германией, большое значение для хода и результатов революции имела специфика международного положения Австрии: если в первом случае в Европе опасались непрогнозируемых последствий появления новой великой державы, то во втором – распада уже существующей. Кроме того, исключительно значимыми для революции являлись те импульсы, которые она получала непосредственно из-за австрийских рубежей, особенно от германских и итальянских событий.

Главную специфику революции 1848 г. в Австрии составила национальная проблема. Февральская революция во Франции вызвала в монархии Габсбургов своеобразный «эффект домино», вызвавший к жизни множество местных национальных центров революции. Национальные требования народов Австрийской империи, вступая в различные сочетания с политическими и социальными, приходили в конфликты или, напротив, стимулировали друг друга, создавая невероятно пёструю и противоречивую картину. Перед лицом стремления к самостоятельности или даже к независимости своих народов, с одной стороны, и перспективой возникновения крупных национальных государств на собственных границах – с другой, монархия Габсбургов оказалась на грани распада. В отличие от других стран, революция бросила вызов не просто политическому устройству, а самому существованию Австрии как государства.

Как и повсюду, непосредственно революции предшествовал аграрный и экономический кризис. Неурожаи 1845-1847 гг. резко ухудшили общую экономическую ситуацию. Многочисленные банкротства, рост безработицы, дороговизна – все это до крайности обострило ситуацию в городе. Осенью 1847 г. по Австрии прокатилась волна голодных бунтов. Страдали и средние городские слои. Желая успокоить ситуацию на рынках, Национальный банк в начале марта 1848 г. заявил, что государственный долг Австрии составляет только 81 млн. гульденов, однако тем самым лишь спровоцировал панику. Поскольку было известно, что в реальности долг многократно превышает заявленную цифру, состоятельная публика решила, что подобный обман прикрывает катастрофическое положение финансов, и принялась штурмовать банки и сберегательные кассы, изымая свои вклады.

Постепенно накалялась и политическая ситуация. Неспособный к самостоятельному правлению император, болезнь которого проявлялась и в его физическом облике, слабо годился на роль интегрирующей фигуры для своих многочисленных народов, а между тем династическая составляющая австрийской государственности всегда была особенно важной. Государственная конференция – своеобразный регентский совет при императоре – раздиралась внутренними противоречиями, усиливавшимися по мере постепенной утраты Меттернихом ведущих позиций в этом органе. Вместе с тем, в глазах широкой публики некогда всесильный канцлер являлся объектом всеобщей ненависти, воплощением реакции и деспотизма, что также не добавляло власти популярности.

Копившееся внутри страны недовольство подогревалось и внешними событиями. Восстание 1846 г. в «вольном городе» Кракове, закончившееся его присоединением к Австрии, нашло отклик в волнениях в австрийской Галиции и было чревато обострением польского вопроса. Из-за глубокой вовлеченности империи Габсбургов в итальянские дела особое значение имели события, происходившие по ту сторону Альп, особенно в Ломбардо-Венецианском королевстве. 1848 г. начался для Австрии так называемой «сигарной суматохой» - миланские курильщики объявили двухдневный бойкот покупке сигар, облагавшихся высокими австрийскими акцизами. По этой же причине бойкотировались и покупка лотерей. Подобные акции протеста в ряде случаев уже переходили в стычки с австрийскими солдатами, когда в середине января пришли известия о восстании на Сицилии. Вскоре беспорядки достигли таких масштабов, что в феврале в Милане было введено чрезвычайное положение. И все же, как и в случае германских государств, решающий революционный импульс пришел в Австрию из Парижа.

Венская революция

На известия о революции в Париже жители немецких провинций Австрии откликнулись в первую очередь подачей петиций с предложениями расширения полномочий ландтагов. Основными центрами подачи петиций стали «Юридическо-политическое читательское общество», а также ландтаг Нижней Австрии, открытие сессии которого было назначено на 13 марта. В этот день перед зданием ландтага в центре Вены собралась огромная толпа, на настроения которой большое влияние оказывали студенты Венского университета, выдвинувшие лозунги в духе германских «мартовских требований». Был зачитан немецкий перевод знаменитой «крестильной речи революции» - выступления Кошута в венгерском сейме 3 марта с требованием перехода к конституционному правлению. При попытке толпы подать очередную петицию власть применила силу, а горожане в ответ начали строить баррикады. Так началась австрийская революция.

Первоначально безоговорочно доминировали требования либерализации политической системы, в то время как проблема будущего монархии Габсбургов как многонационального государства мало осознавалась. Её фактически ставили лишь студенты, требуя аншлюса (присоединения) немецких провинций Австрии к создававшейся единой Германии. Символическим обозначением этих требований стал черно-красно-золотой флаг, вставленный студентами в руки статуи Иосифа II перед зданием Национальной библиотеки – жест вдвойне символичный, если учесть, что по случайному совпадению революция началась в день рождения императора, имевшего славу «немецкого кайзера». По преимуществу же восставшие выдвигали требования политических свобод или просто находили выход своему недовольству тяжелыми жизненными условиями. Последнее касалось прежде всего рабочих. Наряду со студентами именно рабочие из венских предместий составили главную ударную силу австрийской революции. Однако их протест по большей части не был политически осознанным и проявлялся главным образом в насильственных действиях – погромах магазинов и особенно в «штурме машин» - разрушении оборудования венских фабрик. Подобные архаичные формы протеста вполне соответствовали социальному облику венских рабочих, вчерашних крестьян и ремесленников, еще весьма далеких от представлений о классовой борьбе пролетариата. Не случайно К.Маркс, побывавший в Вене осенью 1848 г., нашел в их среде мало отклика своим идеям.

Несмотря на то, что в остальных городах немецкой части Австрии в целом сохранялось спокойствие, перед лицом беспорядков в Вене власти пошли на быстрые уступки. Если не самой важной, то самой громкой среди них была отставка Меттерниха, известие о которой стало сенсацией в Европе, вдохновившей революционеров не в одной только Австрии. 14-15 марта последовали дальнейшие уступки – выведены войска из Вены, обещана конституция, отменена цензура. Созданная на основе имущественного и образовательного ценза Национальная гвардия и студенческий Академический легион немедленно занялись восстановлением порядка, выступив против своих вчерашних союзников – рабочих. Бóльшая часть из 60 с лишним жертв мартовской революции в Вене стала следствием не стрельбы солдат по демонстрантам в центре столицы, а именно «успокоения» рабочих предместий силами Национальной гвардии.

Хотя в Вене, как и в прочих столицах Германского союза, революционный порыв был погашен с помощью быстрых уступок, их реальный масштаб существенно различался. Так, назначенное 17 марта новое правительство Ф.Коловрата не было подлинным аналогом либеральных «мартовских министерств» северных соседей Австрии. Конституция, разработанная по бельгийскому образцу единственным либералом в правительстве Ф.Пиллерсдорфом, являлась также весьма умеренной. Она предусматривала двухпалатный рейхстаг, нижняя палата которого избиралась на основе имущественного ценза, а верхняя включала в себя крупных земельных собственников и принцев дома Габсбургов. К тому же конституция не принималась парламентским органом, а 25 апреля была просто спущена «сверху». Все это вновь вызвало массовые недовольства, под давлением которых 4 мая старый кабинет ушел в отставку, а новый возглавил Пиллерсдорф. Однако опубликованный новым правительством избирательный закон, вводивший двухстепенные выборы, а также попытка распустить только что созданный Центральный комитет Национальной гвардии вновь привели к обострению. 15 мая состоялись демонстрация и подача петиции с требованиями официального признания Центрального комитета, введения всеобщего избирательного права, отмены пиллерсдорфовской конституции. В этих условиях правительство вновь пошло на уступки: конституция объявлялась временной, постоянную же надлежало разработать рейхстагу, который отныне должен был быть однопалатным. Однако одновременно император Фердинанд бежал со всем двором в традиционно верный Габсбургам Тироль и условием своего возвращения объявил роспуск Академического легиона. Попытка реализовать эти требования привела к новым столкновениям с войсками и баррикадам на улицах. 26 мая восставшие учредили Комитет общественной безопасности во главе с врачом А.Фишхофом, по сути, создав ситуацию двоевластия.

События второй половины мая стали важным этапом в развитии революции. Как и в других странах, затронутых революцией, происходил раскол в среде революционеров, однако в Австрии он имел свою специфику. С одной стороны, как и повсюду, умеренные либеральные круги опасались возросшего радикализма «улицы» и считали необходимым удовлетвориться достигнутым. Уже бегство императора в Тироль вызвало не только ликование в студенческой среде, но и открытое проявление недовольства со стороны верных кайзеру горожан. С другой стороны, водоразделом служило отношение к национальной проблеме и будущему монархии Габсбургов как таковому. В мае впервые обозначилась угроза её распада, что также толкало участников революции к политическому самоопределению: если либералы в своем большинстве являлись «чёрно-жёлтыми», т.е. сторонниками сохранения единства империи, то многие «чёрно-красно-золотые» демократы ощущали себя в первую очередь немцами. Последнее проявлялось не только в политическом требовании присоединения к единой Германии, но даже в изменившемся облике венских студентов – они отпускали «германские» бороды, переодевались в национальные костюмы и т.д. Майские события отдали инициативу в руки демократов, располагавших теперь органом власти в лице Комитета общественной безопасности. Однако контролировать столицу ещё не означало контролировать страну – и это доказал открывшийся 22 июля рейхстаг, первый демократически избранный представительный орган в истории Австрии.

Добившись расширения избирательного права по новому закону начала июня, демократы фактически оказались его заложниками, поскольку существовавшие в монархии Габсбургов социальные и национальные пропорции были не в их пользу. В отсутствие представителей от охваченных революцией Венгрии и Ломбардо-Венецианского королевства около половины депутатов в национальном отношении являлись славянами, никак не планировавшими связать свое будущее с Германской империей. Политически преобладали либералы и умеренные консерваторы, что еще раз ясно демонстрировало различие настроений в Вене и в остальной стране. Но и в самой Вене рабочие, выступавшие союзниками демократов и проявившие такую активность в разгромах фабрик и баррикадных боях, проявили политическую пассивность и в выборах участвовали неохотно. Зато широко представленными оказались крестьяне, что соответствовало их действительному месту в социальной структуре страны. Итогом подобной расстановки сил стало то, что своей первоочередной задачей рейхстаг видел не дальнейшую демократизацию политической системы, как того хотелось фракции демократов во главе с Фишхофом, а решение аграрного вопроса.

В аграрной Австрии принципиальное значение для судьбы революции имела позиция крестьянства. Это хорошо понимало правительство. Ещё 28 марта оно заявило об отмене барщины в альпийских провинциях с 31 марта 1849 г. Попытки урегулировать аграрную проблему предпринимались и ландтагами отдельных земель, однако её окончательное и комплексное решение предстояло найти рейхстагу. Уже через 2 дня после его открытия Г.Кудлих, студент, сын силезского крестьянина и самый молодой из 383 депутатов парламента, внес проект, который в дальнейшем послужил основой для полного освобождения крестьян в монархии Габсбургов. 31 августа парламент принял решение о безвозмездной отмене всех повинностей крестьян, вытекавших из их личной зависимости. Земля подлежала выкупу по рыночной стоимости, треть которого выплачивал сам крестьянин, треть государство, а от выплаты оставшейся трети помещик отказывался. Для дальнейшего хода революции было принципиально важным, что освобождение крестьян произошло в форме указа кайзера Фердинанда от 7 сентября 1848 г. В результате крестьяне не только не поддержали революцию, но и стали той социальной силой, на которую власть могла опереться в борьбе против нее.

Вслед за либеральной буржуазией и крестьянами демократический авангард революции скоро потерял и рабочих. Несмотря на подавление Национальной гвардией и Академическим легионом волнений в рабочих предместьях в начале революции, в дальнейшем её ходе рабочие поддерживали демократов, поскольку разделяли их требования политического равноправия. Со своей стороны, правительство также стремилось снизить социальную напряженность в Вене, организовав в мае министерство общественных работ, сумевшее занять около 20 тыс. венских безработных на земляных работах и благоустройстве. Однако из-за экономических трудностей в августе 1848 г. выплаты им были урезаны, что привело к массовым выступлениям рабочих. Подавлением этих выступлений вновь занялась Национальная гвардия, 23 августа в предместье Вены Пратере расстрелявшая демонстрацию рабочих с участием женщин и детей. «Пратеровская битва» стала поворотным пунктом в отношении рабочих к революции. Многие из них отказались от сотрудничества с демократами, не оказавшими им никакой поддержки. Лишившись тыла в венских предместьях, демократы продолжали терять былое влияние. Напротив, позиции противников революции постоянно укреплялись. Подавив выступления рабочих, успокоив крестьян, опираясь на монархический авторитет вернувшегося 12 августа в Вену двора, они к тому же видели благоприятный оборот событий на национальных окраинах – поскольку, по большому счёту, судьба революции и самой империи решалась именно там.

Национальная проблема.

В 1848 г. практически вся территория империи Габсбургов стала ареной деятельности национальных движений, часть из которых рассчитывала добиться осуществления своих целей в рамках существующего государства, а другие – выйти из его состава. И в том, и в другом случае в роли дополнительного катализатора выступала своеобразная национальная ревность, стремление не допустить ущемления своих прав в угоду национальным целям других народов.

В западной половине империи к первой группе относились прежде всего чехи. Уже 11 марта 1848 г. народное собрание в Венцельбаде выдвинуло требование самостоятельности земель короны св.Вацлава – Богемии, Моравии и Силезии. Эти требования нашли поддержку со стороны богемской аристократии, выступавшей с позиций местного земельного патриотизма. Вдохновленные полученным в начале апреля 1848 г. согласием кайзера на будущую автономию, чехи создали комитет по подготовке реформ, организовали Национальную гвардию и предполагали вскоре провести выборы в свой собственный сейм. Мощным внешним стимулом для чешского национального движения послужили выборы во Франкфуртский парламент, распространявшиеся на Богемию, Моравию и Силезию как бывшие территории Священной римской империи и Германского союза. Реакцией чехов на перспективу включения в состав будущей Германской империи стал «австрославизм», заявлявший об Австрии как о защитнице от внешней угрозы и выражавшей надежду на её превращение в хранительницу свободного национального развития народов, объединенных её границами. «Воистину! Если бы Австрийская империя уже не существовала столь долго,.. следовало бы её создать», - писал во Франкфурт идеолог австрославизма Ф.Палацкий, обосновывая свой отказ от участия в выборах.

Однако чехи были не единственной политической силой в Богемии. Если они отвергали перспективу включения в состав Германской империи, то жившие в Богемии немцы категорически не хотели её превращения в чешскую национальную автономию. В итоге от трех земель короны св. Вацлава во Франкфурт отправились 61 немец и ни одного чеха. Основанный в эти дни «Ферейн немцев Богемии, Моравии и Силезии для сохранения своей национальности» обратился к императору Фердинанду с петицией, требовавшей присоединения западной половины империи к Германии.

В таких условиях в Праге 2 июня открылся Славянский съезд, призванный стать трибуной для выражения национальных чаяний славянских народов и продемонстрировать их солидарность перед лицом пангерманизма. Поскольку зарубежных представителей было крайне мало, съезд превратился в смотр требований славянских народов Австрии. Австрославистские настроения преобладали безоговорочно, представители всех народов надеялись на улучшение своего положения в рамках империи Габсбургов. Народы, более менее компактно проживавшие в рамках одной территориальной единицы (сербы, словаки), требовали автономии внутри её границ, а рассеянные по разным провинциям (словенцы, русины) выступали за объединение своих территорий по этническому принципу. Хорваты настаивали на восстановлении исторического «Триединого королевства Хорватии, Славонии и Далмации» в качестве самостоятельного субъекта империи, что означало бы ликвидацию австрийской провинции Далмация и выход остальных двух провинций из состава земель венгерской короны св. Иштвана. Общим было требование превращения Австрии в «союз равноправных народов».

Между тем, проведение Славянского съезда способствовало радикализации настроений богемских немцев. Многочисленные уличные столкновения поставили Богемию на грань гражданской войны. Свою роль сыграли и доносившиеся из Франкфурта яростные речи в защиту «германского характера» Богемии. Как заявил один из депутатов Паульскирхе, «Богемия – это клин, вогнанный в немецкий дуб, чтобы его расколоть. Это вопрос войны». 12 июня из-за стрельбы солдат по демонстрантам в Праге начались баррикадные бои. После гибели от случайной пули супруги командующего австрийскими войсками в Богемии А. Виндишгреца он дал команду на применение артиллерии, и к 17 июня ценой многих жертв восстание было подавлено.

В отличие от чехов, поляки не связывали свое будущее с судьбой Австрии, но ясно понимали, что внешние условия для восстановления польского государства пока не готовы. К тому же после волнений 1846 г. правительство внимательно следило за ситуацией в Галиции и с самого начала смогло взять её под контроль, используя не только военную силу, но и существовавшие там национальные и социальные противоречия. Так, в качестве противовеса возникшему в марте 1848 г. во Львове польскому Национальному совету власти поддержали создание в Перемышле аналогичного русинского органа – Головную русинскую раду. Имея за собой широкую поддержку русинского населения, губернатор Галиции в апреле распустил Национальный совет, подавил выступления горожан военной силой и 15 мая закрепил успех, пообещав крестьянам немедленную и безвозмездную отмену барщины, чем привязал их к правительству.

Совсем иначе складывалась ситуация в Ломбардо-Венецианском королевстве. В отличие от поляков, итальянцы ставили достижение независимости в качестве непосредственной задачи революции. В середине марта началось восстание в Милане, и через несколько дней боев австрийские войска были вынуждены оставить город. В Венеции австрийские войска капитулировали без боя (позднее перед трибуналом австрийский военный комендант Венеции объяснил свое решение тем, что бои могли разрушить красоту восхищавшего его города - и был оправдан). С выступлением против Австрии Сардинского королевства австрийские войска оставили бóльшую часть Ломбардо-Венецианского королевства, а также очистили Модену и Парму. Однако двор, уже всерьез взвешивавший возможность отказа от Ломбардии и Венеции, неожиданно получил поддержку со стороны других народов империи, вовсе не стремившихся проявить к восставшим итальянцам солидарность в духе «весны народов». В отражении наступления итальянцев на Тироль доблестно проявили себя гарнизоны приальпийских крепостей, набранные из южных славян. Рейхстаг посылал на юг батальоны немецких добровольцев; туда же отправлялись члены Академического легиона и Национальной гвардии, движимые кто имперским патриотизмом, кто стремлением сохранить богатые итальянские области для будущего общегерманского отечества. Даже венгры, отчаянно боровшиеся за собственную национальную независимость, внесли свою лепту в борьбу против чужой – революционный венгерский парламент не только не отозвал сражавшиеся в Италии венгерские части, но и в июле 1848 г. выделил новые войска и деньги для продолжения войны, рассчитывая взамен на уступки от Вены. В итоге, получив подкрепления, австрийская армия под командой 81-летнего фельдмаршала И.В.Радецкого 25 июля наголову разбила сардинскую армию под Кустоцей и в августе вступила в Милан.

Эта победа оказалась весьма важной для дальнейшего хода революции. Речь шла не только о том, что фактически оказался потушенным один из самых крупных в империи революционных очагов. После успехов армии в Богемии и Италии у имперского руководства окончательно возобладала мысль о необходимости и возможности подавления революции вооруженным путём. Важно и то, что в осуществлении этих планов правящие круги могли опереться не только на уже не нужные на итальянском театре значительные военные силы, но и на усилившийся имперский патриотизм широких слоев населения. Иоганн Штраус-отец отдал дань всеобщему ликованию по случаю возвращения из Италии войск Радецкого, посвятив старому фельдмаршалу свой знаменитый «марш маршей». Вскоре эту вновь обретенную империей силу и уверенность пришлось ощутить на себе и самому главному очагу революции в монархии Габсбургов – Венгрии.

Революция в Венгрии.

Обладание итальянскими провинциями, при всей их важности, не являлось для империи Габсбургов вопросом жизни или смерти, что подтвердится уже в следующие два десятилетия. Без Венгерского же королевства Австрия переставала быть великой державой и вполне вероятно могла распасться. Такая перспектива не устраивала не только консервативно настроенных имперских патриотов из разных частей монархии, но и австро-немецких либералов, являвшихся по большей части централистами – сторонниками преобладания немцев в единой империи. Не устраивала они и славян западной половины империи, т.к. без Венгрии Австрия, к их невыгоде, становилась бы значительно более «немецкой» страной, а шансы на её присоединение к Германии существенно возрастали. Лишь «чёрно-красно-золотые» демократы выступали за присоединение Австрии к будущей единой Германии и её союз с революционной Венгрией. Однако первоначально революция в Венгрии воспринималась не столько как национальная, сколько как борьба за конституцию и политические свободы, и потому находила в на западе империи довольно много сочувствующих

Известие о революции во Франции пришлось на момент сессии венгерского Государственного собрания, давно ставшего оппозиционным форумом. Вести из Парижа превратили его в центр революции. Именно здесь 3 марта 1848 г. Кошут выступил с «крестильной речью революции», наэлектризовавшей страну. В ней он потребовал расширения политических прав граждан, учреждения ответственного министерства, отмены феодальных повинностей, а также широкой автономии для Венгрии, включая создание собственной армии и финансовой системы. Другим революционным центром стала «мартовская молодёжь» - многочисленная группа радикально настроенных и часто безработных интеллектуалов, журналистов, писарей, адвокатов во главе с поэтом Ш.Петёфи. Когда после известий из Парижа пришли также новости о революции в Вене, именно эта группа 15 марта 1848 г. организовала массовую демонстрацию, ворвалась в ратушу, освободила из тюрьмы радикального вождя крестьян М.Танчича и захватила одну из крупных типографий, чтобы напечатать в ней «Национальную песнь» Петёфи (положенная на музыку, она стала подлинным гимном революции), а также «12 пунктов» - программу радикального крыла революционеров. События 15 марта ознаменовали начало венгерской революции.

Теснимый революцией по всей империи, кайзер был вынужден пойти на уступки, отказав лишь в двух требованиях – создании отдельной венгерской армии и финансов. 18 марта палатин (вице-король) Венгрии эрцгерцог Штефан Виктор назначил первое венгерское ответственное министерство во главе с графом Л.Баттяни, собравшее весь цвет венгерского дворянского либерализма, в том числе Сечени и Кошута. Вскоре после этого Государственное собрание приняло «апрельские законы», содержавшие широкую программу реформ. Страна объявлялась наследственной конституционной монархией, вводилось равенство всех граждан перед законом, всеобщее и равное налогообложение, отменялась цензура, однако право голоса было ограничено имущественным цензом. Аграрный вопрос, в Венгрии также чрезвычайно болезненный, решался путем отмены повинностей и передачи барщинным крестьянам их земель, причём всю сумму компенсации помещикам выплачивало государство. Однако, при внешнем радикализме, эта мера не была лишена недостатков. Во-первых, она в большей степени учитывала финансовые интересы помещиков, чем аналогичная реформа в западной половине империи, по которой землевладельцы были вынуждены отказаться от части причитавшейся им компенсации. Во-вторых, она затрагивала меньшинство венгерского крестьянства, к тому времени на 3/5 состоявшего из безземельных батраков. Не получив никакого улучшения своего положения, они выплеснули своё разочарование в аграрных беспорядках, продолжавшихся до середины лета 1848 г.

Главной вновь стала национальная проблема. Революционеры заявляли, что все жители Венгерского королевства «в политическом отношении» представляют собой одну нацию – венгерскую. Однако подобное понимание нации практически как гражданства, существовавшее в странах с национально однородным населением, например, во Франции, в многонациональной Венгрии превратилось в источник национального притеснения и постоянных конфликтов. Стремясь к собственной национальной свободе, венгры не хотели учитывать подобные стремления других народов королевства – словаков, сербов, хорватов и румын.

Наименее радикальные формы носил протест словаков. В мае они выступили с весьма умеренными требованиями использования родного языка в образовании и низшей администрации, однако, получив отказ, не перешли к более решительным формам протеста. В случаях со всеми другими национальностями дело дошло до вооруженной борьбы.

Одной из самых острых являлась проблема Трансильвании. Входя в состав земель св. Иштвана и, более того, являясь в эпоху османского владычества последним оплотом венгерской государственности, к моменту революции она находилась под прямым управлением Вены. В местном сословном собрании были представлены три «политические нации» - венгры, саксы и секеи, в то время как православные влахи, составлявшие большинство населения страны, в него не входили. Весной 1848 г. Вена удовлетворила одно из главных требований венгерской революции – воссоединение с Трансильванией, на которую была распространены «апрельских законы», однако лишь частично и с очевидным ущемлением прав влахов. Так, требование обязательного знания венгерского языка и существенно более высокий избирательный ценз препятствовали попаданию в Государственное собрание влахов. В ответ в мае началось движение против присоединения Трансильвании к Венгрии и за равноправие влахов, а в сентябре было выдвинуто требование создания отдельного от Венгрии государства, подчиняющегося непосредственно Вене. Местные православные священники играли большую роль в организации сопротивления, которое часто приобретало насильственные формы и в конечном итоге вылилось в вооруженную борьбу.

С умеренными требованиями расширения культурно-религиозной автономии выступали изначально и сербы, населявшие южные регионы Венгрии – Воеводину и Банат. Однако холодный прием этих требований в Пеште привел к радикализации настроений, в результате чего национальное собрание в Карловице в середине мая 1848 г. выдвинуло требование создания самостоятельного сербского воеводства под непосредственным главенством Вены. Дополнительную остроту сербской проблеме придавал факт наличия у сербов (как и у хорватов) вооруженной силы, поскольку речь в значительной степени шла о регионах, составлявших Военную границу и населенных граничарами – «лучшими воинами монархии». К тому же движение сербов в Венгрии поддерживалось извне, со стороны автономного княжества Сербия. Наконец, венское правительство рассматривало сербов как средство давления на Пешт и к концу года даже пообещало создать независимую от Венгрии область «Сербская Воеводина и Темешварский Банат».

Однако главным союзником венского двора и противником венгров стали хорваты. Под воздействием известий о революциях в Вене и Пеште Народная скупщина в Загребе приняла «Требования нации», в том числе воссоздание Триединого королевства Хорватии, Славонии и Далмации, учреждение собственной армии и национального банка. Новым баном Хорватии был избран Й.Елачич, разделявший эту программу, но одновременно безусловно преданный императору. Отказ признать венгерские «апрельские законы» и начавшиеся вооружения скоро привели к конфликту с Пештом, ставшим для венгерских политиков дополнительным стимулом к созданию собственной армии хонведов («защитников родины»), что, в свою очередь, повлекло за собой обострение отношений с Веной. После самовольно проведенных Елачичем в мае 1848 г. выборов в хорватский представительный орган – сабор венгерские политики добились от императора согласия на его снятие с должности бана, однако сабор отказался подчиниться этому решению и наделил Елачича неограниченными полномочиями. Кажущийся мятеж в действительности пришелся Вене весьма кстати, поскольку там рассчитывали на помощь хорватов в борьбе против дальнейшего стремления венгров к независимости.

В июле 1848 г. венгерское Государственное собрание приняло законы, санкционировавшие создание венгерской армии, собственных финансов и валюты. 31 августа королевский рескрипт обвинил Венгрию в нарушении Прагматической санкции 1713 г. – основополагающего документа, декларировавшего единство всех земель монархии Габсбургов. В результате венгерское правительство покинули министры, выступавшие против окончательного разрыва с Веной: Баттяни ушёл из политики, а Сечени вследствие нервного потрясения и вовсе потерял рассудок. 11 сентября началось наступление войск Елачича, для отражения которого Кошут, ставший фактически единоличным правителем Венгрии, создал Комитет обороны и мобилизовал армию, сумевшую в конце сентября нанести хорватам поражение. «Сентябрьский кризис» ознаменовал собой перерастание венгерской революции в оборонительную войну. Все эти события до крайности обострили ситуацию и в самой Вене.

Октябрьское восстание. Поражение революции.

3 октября Фердинанд издал указ о роспуске венгерского парламента и назначении Елачича наместником Венгрии. Окончательный разрыв с восставшей Венгрией ещё больше накалил обстановку в Вене. Решение военного министра Т.Латура двинуть на помощь Елачичу дополнительные войска стало последней каплей – часть приготовленных к отправке войск под влиянием агитации радикальных кругов взбунтовалась. Беспорядки привели к массовому бегству из Вены состоятельных горожан и многих депутатов рейхстага; вновь покинул столицу и двор. 6 октября толпа ворвалась в военное министерство и устроила самосуд над Латуром; захватив цейхгауз, восставшие получили оружие. Гибель министра укрепила решимость двора покончить с восстанием как можно скорее. Вскоре столица была взята в кольцо силами Елачича с юга и выдвинувшимися из Богемии войсками Виндишгреца.

Октябрьское восстание в Вене привлекло к себе огромное внимание по всей Европе. Левые в Германии требовали солидарности и помощи Вене. Между тем в австрийских городах в целом сохранялось спокойствие, да и в самой столице в восстании помимо взбунтовавшихся солдат принимали участие лишь студенты и радикально настроенные городские низы, возлагавшие надежды не столько на собственные силы, сколько на помощь венгров. Однако 30 октября посланные Кошутом отряды были разбиты на подступах к Вене. На следующий день столица пала. Начались расправы, в ходе которых в качестве показательного примера для радикалов всей Германии был в том числе расстрелян видный деятель левых Франкфуртского собрания Р.Блюм, прибывший в Вену с миссией солидарности. Уже к вечеру 31 октября в руках статуи Иосифа II вместо чёрно-красно-золотого развевался имперский чёрно-жёлтый флаг. Революция в Вене закончилась.

После военных побед власть поспешила укрепиться и политически. В ноябре премьер-министром стал энергичный политик князь Ф.Шварценберг. Понимая, что условием сохранения Австрии в качестве великой державы является её территориальная целостность, он ответил решительным отказом на планы Франкфуртского собрания включить в состав будущей Германии лишь альпийские провинции и Богемию либо исключить Австрию вовсе: «Вышвырнуть нас из Германии мы не позволим!». Одновременно Шварценберг стремился укрепить Австрию изнутри путём сохранения части завоеваний революции, привлечения к управлению профессионалов-недворян и возрождения авторитета династии. При его участии 2 декабря 1848 г. Фердинанд уступил императорский престол своему 18-летнему племяннику Францу Иосифу, открыв целую эпоху австрийской истории. Однако окончательная политическая стабилизация была возможна лишь в случае подавления последнего очага революции – Венгрии.

Венгрия отказалась признать нового императора, поскольку вопреки традиции он не был коронован венгерской короной св. Иштвана. Началось наступление имперских войск, в январе 1849 г. сумевших взять Буду и Пешт. Однако начавшиеся в феврале-марте новые волнения в Северной Италии и затем повторная война с Пьемонтом отвлекли с венгерского фронта значительные силы. К тому же венгерский главнокомандующий Д.Гёргей значительно превосходил стратегическими талантами противостоявшего ему Виндишгреца. Наконец, армии Кошута пользовались массовой поддержкой, поскольку события вывели венгерских крестьян из привычной политической апатии: получив благодаря революции землю, они к тому же защищали теперь свою родину. К весне 1849 г. венгерская армия достигла численности в 170 тыс. человек. Однако национальная политика Кошута приводила к столь же массовому протесту со стороны других народов Венгрии. В результате, венгерской армии приходилось сражаться не только на западе против имперских войск, но и с отрядами сербов на юге и с влахами и саксами на востоке, в Трансильвании. 14 апреля Кошут сжёг за собой все мосты - Государственное собрание в Дебрецене объявило династию Габсбургов низложенной. Венгрия провозглашалась республикой, а Кошут становился правителем-президентом с диктаторскими полномочиями. Крайняя централизация власти, действия трибуналов на национальных окраинах и революционный энтузиазм войск принесли свои плоды – венгерская армия достигла значительных успехов в Трансильвании, а в мае 1849 г. даже сумела отвоевать Пешт. Осознав свой просчёт, Кошут в июле 1849 г. пошёл на принятие закона, провозглашавшего равноправие национальностей. Однако к этому времени ситуация изменилась настолько, что принятие закона, по сути, являлось лишь отчаянной попыткой спасти положение.

21 мая было достигнуто соглашение о русской военной помощи Австрии для подавления революции. В июне началось вторжение в Венгрию 200-тысячного корпуса русских войск под командованием фельдмаршала И.Ф.Паскевича. Вскоре венгерская армия была разбита на всех фронтах. На фоне военных поражений усилились позиции сторонников примирения с Габсбургами, в результате чего Кошут был вынужден передать власть Гёргею и покинуть Венгрию. 13 августа основные силы венгров под командованием Гёргея капитулировали перед русскими войсками под Вилагошем в Банате. Последними 3 октября сдались австрийцам защитники крепости Комаром.

Австрийские власти вынесли несколько сотен смертных приговоров, тысячи участников революции оказались в тюрьме. 6 октября, в годовщину октябрьского восстания в Вене, в Пеште был казнен первый премьер венгерского правительства Л.Баттяни; одновременно в трансильванской крепости Арад та же участь постигла 13 генералов венгерской армии – «арадских мучеников». Лишь Гёргей был помилован по личной просьбе русского царя.

В августе было окончательно покончено и с революцией в итальянских провинциях: потерпевшая поражение Сардиния-Пьемонт заключила с Австрией мирный договор, а 23 августа австрийские войска вошли в последний оплот восставших – Венецию, ликвидировав созданную там республику. Территориальная целостность Австрийской империи и покой внутри её рубежей были полностью восстановлены.

К этому времени крахом завершились и все попытки рейхстага превратить монархию Габсбургов в конституционное государство. Из-за октябрьского восстания его заседания были перенесены из Вены в моравский город Кремзир, где с ноября продолжилась работа над общеимперской конституцией. Сразу выяснилось, что главные противоречия касались не столько того, насколько далеко должна зайти демократизация политической системы, сколько национальной проблемы. Палацки предложил план этнической федерации, согласно которой будущее государство должно было состоять из Немецкой Австрии, Чешской Австрии, Польской Австрии, Итальянской Австрии, Румынской Австрии, Иллирии (словенских земель), Югославии (хорваты и сербы) и Венгрии. Однако этот план не учитывал национальную чересполосицу внутри отдельных земель и был отвергнут представителями многих национальностей. Тем не менее, рейхстаг нашёл компромиссное решение, считающееся одним из самых удачных проектов решения национальной проблемы в истории Австрии: предполагалось сохранить исторически существовавшие административные единицы, но ввести внутри них национальные округа, которые по необходимости подразделялись бы на крупные национальные общины; при этом округа и общины были бы свободны в выборе языка местной администрации и школы. В ландтагах смешанных в национальном отношении земель во избежание ущемления меньшинств предполагалось ввести голосование по национальным куриям. Кроме того, вводился третейский суд по национальным вопросам. Сама Австрия должна была представлять собой конституционную монархию с двухпалатным парламентом, в нижнюю палату которого выборы осуществлялись на основе цензового избирательного права, а в верхней были представлены как традиционные земли империи, так и национальные округа внутри них. Император обладал лишь откладывающим вето.

Проект конституции, имевшей в целом выраженные федеративные и либеральные черты, был разработан к началу марта 1849 г. Однако в решающий момент правительство сыграло на опережение. 4 марта император распустил рейхстаг, одновременно даровав стране октроированную конституцию. Эти события подвели формальную черту под революцией 1848 г. в Австрии.

Итоги революции.

Революция 1848 г. в Австрийской империи не прошла бесследно. Главные результаты были достигнуты в социальной сфере – крестьянский вопрос, главная социальная проблема аграрной Австрии, оказался решённым. Однако в других важнейших сферах – политической и национальной – никаких существенных сдвигов не произошло.

Несмотря на весьма умеренный характер октроированной конституции (высокий избирательный ценз, абсолютное вето императора, сокращение самостоятельности провинций) Франц Иосиф не решился на её вступление в силу. В отличие от других стран германского мира, Австрия после революции 1848 г. оставалась страной без конституции, что самым существенным образом отразилось как на её внутреннем развитии, так и на перспективах участия в решении германского вопроса.

Как и в других германских странах, революция принесла с собой рост политической активности граждан. За один только год возникло около 150 газет, в том числе и будущий лидер печатного рынка Австрии – газета «Ди Прессе». Возникли многочисленные ферейны, в том числе один женский. Однако в целом масштаб политизации в Австрийской империи был существенно более низким, чем в других странах Германского союза. По сути, она затрагивала лишь политически активное меньшинство в крупных городах. Отдельные ферейны не объединялись здесь в региональные и надрегиональные организации, что было связано как с узостью слоя либерально и демократически настроенной публики, так и с национальными границами. Главное же заключалось в том, что отсутствие конституции в дальнейшем ставило жёсткие пределы политической активности, пробудившейся в революцию. Фактически едва ли не единственным политическим достижением, которое сохранилось после революции, являлась административная реформа, заменявшая архаичные придворные ведомства системой министерств и учреждавшая в качестве центрального органа управления Совет министров вместо Государственной конференции.

Одной из самых существенных причин неудачи революции в политической сфере являлась разрозненность лагеря её сторонников. Свою роль сыграли географическая разбросанность различных революционных движений и временные несовпадения в их действиях, сосредоточенность революционных центров в городах и пассивность крестьянства, противоречия между либералами и демократами, но, безусловно, главное значение имела национальная проблема. Поскольку требования политической и национальной свободы везде шли рука об руку, попытки их осуществления практически повсеместно вели к национальным конфликтам. Развитие революции в Богемии сдерживалось конфликтом между немцами и чехами; претензии Хорватии на Далмацию вызывали протесты местных итальянцев; русины враждовали с поляками; попытки этнического самоопределения словенцев столкнули их с немцами Штирии и Крайны; стремление венгров к собственной независимости при пренебрежении интересами других народов привело к вооружённому конфликту с сербами, хорватами и влахами. Всё это позволяло имперскому правительству лавировать между враждующими национальностями и находить опору в их рядах. Кроме того, перспектива распада Австрии пробудила имперский патриотизм среди самых разных слоев и народов монархии Габсбургов. Наконец, объективным союзником династии выступил австрославизм, цели которого также требовали сохранения единства государства.

Неблагоприятной для революции была и международная ситуация. Великие державы опасались распада Австрийской империи и непредсказуемого хаоса возникших на её месте национальных государств. К тому же в Лондоне мечтали сохранить Австрию как щит на пути России на Балканы, а в Петербурге опасались возбуждения польского вопроса. Поэтому, когда перспектива отделения Венгрии обозначилась со всей определенностью, английский министр иностранных дел Г.Пальмерстон заявил прибывшему в Лондон в поисках поддержки эмиссару Кошута, что он «знает лишь одну Венгрию – ту, что является частью Австрии», а Николай I двинул в Венгрию войска.

Главным итогом революции 1848 г. для Австрийской империи являлось её сохранение в качестве самостоятельного государства и великой державы. Однако обострившиеся в годы революции политические и национальные проблемы по-прежнему требовали своего решения.

Средства массовой информации. Роль телевидения, книг и компьютеров в нашей жизни

Цели урока:

· Образовательная - развивать навыки аудирования, чтения и монологической речи.

· Развивающая - развивать логическое мышление: учить детей самостоятельно анализировать, классифицировать и делать выводы.

· Практическая - практиковать учащихся в употреблении словообразовательных суффиксов и приставок; совершенствовать лексические навыки чтения.

· Воспитательная - прививать интерес к чтению книг, формировать терпимое отношение и уважение к мнениям другого человека.

Оборудование:проектор, раздаточный материал.

Aim: attract pupils' attention to the problem of reading books.

Steps:

1. Review our mass media.

2. What kind of viewer are you? (quiz)

3. Listening comprehension "Television".

4. Reading "Television, Computers, Books".

5. Share opinion on reading books, watching TV and the Internet.

6. The fascination of reading (poem by R. Dahl).

Цель: привлечь внимание учащихся к проблеме чтения книг. Шаги: 1. Просмотрите наши средства массовой информации. 2. Какие зрители ты? (викторина) 3. Аудирование "Телевидение". 4. Чтение "Телевидение, Компьютеры, Книги". 6. Очарование чтения (стихотворение Р. Даль).

Дата добавления: 2014-05-28; просмотров: 315; Нарушение авторских прав

Мы поможем в написании ваших работ!