АВТОНОМНЫЕ И РЕЗУЛЬТАТИВНЫЕ ЛАДОВЫЕ СИСТЕМЫ. ЭФФЕКТ НЕУСТОЯ. ЭФФЕКТ ТОНИКАЛЬНОСТИ

Рассмотрим следующие вопросы: во-первых, о различной степени активности лада во взаимодействии с факторами формы (членением); во-вторых, о некоторых особенностях восприятия устойчивости и неустойчивости и значении этих функций для организации ладовой системы. Эти вопросы, как будет показано, тесно связаны между собой.

Первый вопрос сформулируем следующим образом: проявляется ли ладовая функция относительно независимо от формы, как автономная, способная сама активно воздействовать на форму, или же — противоположный случай — ладовая функция обнаруживается и осознается как момент результативный, то есть как следствие, результат, рожденный самой этой формой и потому в известной мере пассивный по отношению к ней.

Первый тип отношений ярчайшим образом представлен мажоро-минорной системой в ее чистом виде. В этой системе ладовая функция аккорда (обычно — безоговорочно, реже — относительно) независима от формы, от ритмоинтонационных условий использования этого аккорда, от его местоположения в музыкальном построении. Более того, ладовая функция в этой системе способна сама активно воздействовать на форму, «требуя» (вызывая ожидание) ее продления, расширения и т. п. (различного рода прерванные кадансы, эллиптические обороты и т. д.). Лад диктует форме, нарушая ее симметричность, диктует или, во всяком случае, спорит с метроритмом: создает ощущение синкопы при абсолютно равномерной смене гармоний — в частности, при помещении D₇ на сильной, а тоники на слабой долях (пример 26); порождает метрические модуляции, растягивая одни такты и сокращая другие путем соответственного размещения гармоний — как в примере 27, где продление «радиуса действия» субдоминанты с начала второго такта до начала третьего и помещение K⁶₄ на второй доле третьего создает ощущение акцента на этой доле; благодаря этому метрическая сетка из ³₄ + ³₄ модулирует в ⁴₄ + ⁴_4. Такого рода ладовые системы в плане соотношения их с формой можно назвать автономными. Это системы, действующие на значительном протяжении, способные проявлять свои отношения в связях отдаленных участков крупной формы. Их отношения устойчивы, трудно поддаются изменениям. Они могут быть названы системами долговременного действия.

Л Бетховен Соната для ф п № 10 II ч.

Л Бетховен Соната для фп № 2, II ч.

Особо зафиксируем внимание на следующем обстоятельстве: во взаимоотношении лада такого типа и формы наиболее действенной является функция неустоя. Именно неустой оказывается активным фактором в плане воздействия на форму, устой же в этом отношении более пассивен. Обладая огромной собирательной силой, будучи способным обобщить и утвердить результат в местах кадансов и заключений, устой в участках развития движения лишь «не мешает» течению формы, но в общем бессилен активно изменить ее течение. Никакая, даже самая продолжительная остановка на D₇ в системе мажоро-минора не способна сообщить этому аккорду устойчивость. Окончание построения на доминанте непреложно оставит ощущение неустойчивости, незаконченности, разомкнутости. Вместе с тем, тонический аккорд, встречаясь постоянно посреди построений, не разрывает и не прерывает их и вне действия структурных моментов — цезуры, определенной координации фраз — не способен замкнуть форму (пример 28). Эту особую действенность неустоя в автономных ладовых системах, способность именно неустоя быть активным фактором формы и вообще способность его выявлять свои ладовые свойства вне зависимости от других факторов — членения, цезур, акцентности — назовем эффектом неустоя. Как увидим, отсутствие именно этого эффекта будет отличительным признаком многих ладовых систем современной музыки.

Л Бетховен Соната для ф-п № 3 II ч.

Наряду с рассмотренным типом взаимоотношений лада и формы существует и другой, прямо противоположный. В некоторых ладовых системах (как пример можно привести ладовую организацию некоторых форм народной музыки, современной профессиональной музыки, средневековой полифонии) функциональное значение тонов (комплексов) определяется только в связи с ритмоинтонационными условиями их использования и активного воздействия на форму не оказывает. Так, совпадение тона с цезурой, с окончанием фразы легко придает ему устой-

чивость. Сдвиг в кадансе с тона, только что определившегося как опорный, на рядом лежащий неопорный, опевающий, легко переосмыслит этот неопорный в опорный, а бывшую опорность — в полную неустойчивость и неопорность (пример 29)¹.

Русская народная песня

В подобных случаях ладовая функция не диктует форме, а сама диктуется формой, обнаруживается только через форму, через ритмоинтонационные условия использования того или иного тона или аккорда. Такие «вторичные» ладовые системы можно назвать результативными. Отношения их обладают большим потенциалом изменчивости. Они мало устойчивы и, в отличие от автономных, не обладают силой долговременного действия, не способны к осуществлению связей на расстоянии. Это системы локального действия, функционирующие на узких, иногда на микроучастках формы (см. выше анализ примера 25). При восприятии таких систем нередко может обнаружиться расхождение в оценке ладовых функций разными субъектами, так как сила жесткого стереотипа в них не действует, и роль интонационно-психологической настройки особенно велика. Яркие примеры подобного рода — восприятие многими музыкантами так называемого «доминантового лада» (И. Способин) как имеющего тонику на трезвучии верхнеквартового тона или же миксолидийского лада как оканчивающегося доминантой. Эти факты «разночтений» ни в коей мере не свидетельствуют об отсутствии ладовой дифференциации вообще, об аладовости, а лишь, с одной стороны, о роли интонационной установки, а с другой — о колеблющемся, переменно-неустойчивом характере системы.

Продолжая предложенную в § 1 аналогию с соподчинением слов, можно соотношения ладовой функции и формы сопоставить с различием таких грамматических форм, как согласование и управление, с одной стороны, и примыкание — с другой. «Согласование и управление,— пишет Ю. Маслов,— пользуются морфологическими формами, формами слов, а примыкание— неморфологическими формами, аранжировкой (порядком) слов и интонацией; союзное сочинение и подчинение

¹ Е. Александрова выделяет три типа факторов, воздействующих на возникновение ладовой дифференциации в условиях нестабильных слабоцентрализованных систем: внутритекстовые (объектные), то есть исходящие из собственно звукового материала, его интервалики, ритмики и т. п. ; внетекстовые (субъектные), исходящие из природы восприятия; ассоциативные (субъектно-объектные), то есть возникающие на основе ассоциативных связей воспринимаемого текста со стереотипными структурами стабильных систем (6).

пользуется синтаксическими служебными словами, а бессоюзное, подобно примыканию, хотя и иначе, аранжировкой и интонацией» (102,с 221 —222). Так, в предложении, составленном из слов «учитель», «ученик», «слушает», изменение порядка слов (то есть их взаиморасположения — категории, аналогичной форме) не способно изменить функцию слова как члена предложения, так как эта функция проявляется автономно благодаря определенным окончаниям — показателям падежа: «ученик слушает учителя»; «учителя слушает ученик»; «слушает ученик учителя». Но если обратиться к другому ряду слов: «настроение», «здоровье», «влияет», «на», то здесь порядок расположения будет диктовать роль слов как членов предложения: «здоровье влияет на настроение» — подлежащее «здоровье», «настроение влияет на здоровье» — подлежащее «настроение». Функция становится зависимой от формы. Конкретные формы грамматики могут быть различными в разных языках, но общий принцип возможности разных форм выражения грамматического сопряжения — не только при помощи морфоформ — факт всеобщего значения (см. 102).

Способность тонов или аккордов, неустойчивых внутри данной действующей системы, на какие-то моменты привлекать к себе внимание как к якобы устойчивым, создающим временные «микроцентры», издавна отмечалась в теории музыки и получила название тоникальности. Так, на стремление ступеней лада превращаться в самостоятельные тоники указывает еще в начале XX века (1906) Г. Шенкер (248).Ему же принадлежит и термин «тоникальность». Приблизительно в это же время (1905—1907) Ф. Геварт пишет: «Каждое из трезвучий, получив свою первоначальную автономию, становится способным выступить на мгновение в качестве тоники и образовать свой центр гармонического движения» (цит. по: 206,с. 151). О том, что «каждый звук имеет тенденцию стать основным тоном, каждое трезвучие — основным трезвучием», упоминает Шёнберг (207,с. 141). Он же в «Учении о гармонии» (250)в в главе о «парящей» (schwebend) тональности замечает: «Каждое мажорное или минорное трезвучие может быть — пусть в проходящей форме — воспринято как та или иная тональность». На свойстве тоникальности трезвучий, достигаемой простой остановкой на них или включением в особые обороты, не содержащие внешних (альтерационных) признаков отказа от основной тональности, но чем-либо для нее нехарактерные, строится теория переменных функций Ю. Тюлина.

Тоникальность можно определить как эффект, противоположный описанному выше эффекту неустойчивости Именно эффект тоникальности обусловливает многие свойства ладовых систем, определенных выше как результативные, в том числе — многие системы лада в современной музыке.

Разумеется, предложенное разделение систем на автономные и результативные представляет собой некую абстракцию. В конкретных художественных явлениях обе формы могут являться во взаимодействии и даже переходить одна в другую.

Теперь затронем проблему факторов, содействующих автономности лада. Вопрос этот также чрезвычайно сложен, и на данном этапе его исследования наиболее определяющими (и определившимися) представляются два момента.

Прежде всего, это степень однозначности действия тех объективных предпосылок, на основании которых сознание человека выстраивает систему ладофункциональных связей. Объективные предпосылки — обязательное условие формирования ладовых отношений любого типа. Они исходят из трех сфер: из сферы акустической — то есть из сферы неживой природы, из сферы психофизиологической — то есть из сферы действия человека как живого организма, и из сферы социально-психологической — то есть сферы действия человека как индивидуума и члена общества. «Логическая система... лежит в самой природе музыкального творчества,— пишет Ю. Тюлин.— Поэтому формы взаимоотношения музыкальных элементов (возможности которых определяются физическими законами природы и психофизиологическими свойствами нашего восприятия) являются продуктом развивающейся художественной практики и представляют собой явление социального порядка» (170, с. 54). Естественно, что все факторы, связанные с неживой природой (например, акустика) представляют собой явления менее изменчивые, более стабильные, более однозначные, нежели те, которые связаны с индивидуальными проявлениями человека как живого организма (физиология дыхания, строение голосовых связок, психика, степень эмоциональной активности) и как представителя определенной социально-исторической эпохи. Эти явления более многозначны, более изменчивы. Те и другие предпосылки, действуя всегда совместно, в то же время могут проявляться в неодинаковой степени. Если основной базой сложившихся в интонациях эпохи ладофункциональных отношений являются предпосылки акустические, то есть однозначные, то такая система всегда окажется автономнее тех, где акустические предпосылки отходят на второй план. Например, акустически «подтвержденное» кварто-квинтовое сопряжение тонов, став базой ладофункциональных отношений мажоро-минорной системы, обеспечило последней длительное господство и практически абсолютную автономность. В то же время возможны и такие ладовые организации, где нижний тон кварты определяется в системе как опорный и завершающий благодаря речевым посылкам интонации; его акустическая подчиненность верхнему в этом случае будет выявляться лишь в потенциально легкой смещаемости Акустические предпосылки здесь как бы отходят на второй план, но зато лад как система явно

теряет в своей устойчивости, а функции тонов полностью зависят от ритмоинтонационных условий (см. примеры 9, 29).

Результативность подобных систем рождает у некоторых теоретиков сомнение в возможности признания за этими системами прав на ладовую организацию на том основании, что ладовые отношения в них не выявляются автономно, а являются лишь результатом действия других составляющих музыкального выражения (например, формы). Полагаем, что эти сомнения — следствие понимания лада как стереотипа, с чем, как говорилось, нельзя согласиться.

Второй момент, оказывающий воздействие на становление автономности ладовой системы,— это стабилизация некоторых форм ладовой организации, закрепление их на какой-то исторический период в качестве постоянно действующих, повторяющихся отношений вплоть до установления отдельных видов как уже неоднократно упоминавшегося стереотипа. При этом несомненно, что степень стабилизации связана с характером предпосылок, которые для данной системы оказываются наиболее действенными: чем однозначнее предпосылки, тем вероятнее ее стабилизация, и наоборот.

Стабильность и стереотипность оказывают сильное влияние на автономность действия ладовой системы постольку, поскольку при долговременной повторяемости явления начинает вступать в силу фактор, именуемый в психологии психологической установкой, а в физиологии — динамическим стереотипом и выражающийся в том, что повторяющееся явление заставляет себя ожидать, создает возможность предвидения, предугадывания определенных взаимоотношений.

Стабильность может действовать как общестилевая, эпохальная (например, та же мажоро-минорная система) и как частная, местная, непременно возникающая при любой повторности — при повторении мотива, фразы или строфы, поскольку каждое повторное звучание мы неизбежно воспринимаем и оцениваем в соотнесении с предыдущим. Таким образом, то, что для первой строфы (мотива, фразы) было в ладовом отношении безоговорочно вторичным, для следующей может становиться уже относительно автономным. В этом — логические предпосылки и один из исторических путей развития и диалектика связи этих форм. Именно действием законов «местной» стабильности можно объяснить восприятие окончаний некоторых народных песен как остановку на неустое, несмотря на то, что общая организация в них лада несомненно результативного типа, и, согласно данной выше характеристике результативных систем, окончание на любом тоне должно было бы придать ему тоникальность. Это происходит в тех случаях, когда завершающий тон до каданса не появлялся в напеве или фигурировал только в функции неустоя. Например, в песне «Светлая гридня» таким тоном оказывается тон ре, который в начале стро-

фы используется только дважды и притом в промежуточном значении — в межслоговом распеве и на безударном слоге (пример 30). Ф. Рубцов в беседе с автором данной книги предложил называть такие напевы «напевами незавершенной системы», подразумевая отсутствие в них разрешающего устоя при четко определившейся системе в целом. Аналогичные явления можно наблюдать и в современной профессиональной музыке (см. примеры 136, 148).

Русская народная песня

Мы закончили общую характеристику главных действующих сил ладовой системы — ее функций. Перейдем к рассмотрению различной направленности этих сил — к вопросу об основных и переменных функциях.

Дата добавления: 2014-03-08; просмотров: 997; Нарушение авторских прав

Мы поможем в написании ваших работ!